… Мерный стук колес, ритмичное покачивание вагона – кому не знакомы эти прелести железных дорог? Попутчики – приятные и не очень, ни к чему не обязывающие знакомства – в этом их особая прелесть, частенько вызывающая на откровения, невозможные в обычном кругу знакомых – а так – сейчас вместе, а уже через несколько часов разойдутся дороги на всю оставшуюся жизнь. Полупустой вагон, открытая дверь купе и миловидное лицо чуть полноватой женщины. Они смотрели на нее втайне желая чтобы она вошла – лицо было действительно приятным и располагающим, и словно услышав их немой призыв незнакомка вошла в купе, уселась на свободный диван, улыбнувшись располагающе, представилась

- Анна Николаевна – да проще – Аня – она засмеялась непринужденно и они тоже улыбнулись непроизвольно, тоже коротко представились, еще немного смущаясь

- Виктор – Геннадий – да проще- Гена – они все засмеялись этому случайному каламбуру.. А через полчаса они уже разговаривали как старые знакомые – о том о сем – и вроде бы ни о чем. Аня знала уже, что едут они сдавать документы в институт, что первая поездка была неудачной из-за того что не взяли с собой приписные свидетельства и что никто не ждет их в незнакомом городе – есть только адрес родственников. А еще через час как то само собой уже решено было что ночевать они поедут к Ане – квартира у нее большая, живет она сейчас одна, не стеснят и не обьедят ее ребята – и нечего тут разыгрывать смущение и прочие выкрутасы. Она объявила решение не принимая возражений. За разговором Аня непринужденно организовала нехитрый стол – и так же непринужденно достав бутылку коньяка разлила по стаканам янтарную влагу. На робкие их возражения необидно засмеялась

- Когда – то начинать все равно надо – она приподняла стакан

- За знакомство – выцедила медленными глотками и им не оставалось ничего как последовать примеру Ани. А часа через два они выходили на перрон – и незнакомая тетка налетела на Виктора с радостным кудахтаньем обнимала и голубила его как ребенка малого. Все прояснилось когда он вырвался из цепких объятий бабули – родители его позвонили тетке и попросили встретить ребят – и вот она здесь. Слегка посмурнело Анино лицо – тетка вроде собралась забрать ребят к себе – но когда начались причитания о теснотище и прочих неудобствах и взгляды выразительные на нее – сказала как решенное

- Да не беспокойтесь вы – Гена у меня переночует – а завтра я его на служебной машине к вам отправлю – шофер их и в институт отвезет чтоб не плутали по городу – она решительно подхватила Гену за руку и не попрощавшись даже почти потащила за собой к выходу.. На стоянке машин ожидала ее ВОЛГА – а водитель увидев их почтительно открыл дверцы машины.

- Прокати ка по городу нас – Гена первый раз здесь – и машина рванула по проспекту. Поездка была недолгой – смеркалось уже.

- К восьми завтра – коротко бросила Аня когда машина остановилась у подъезда. Лифт, в котором Гена ехал впервые, дверь в квартиру – не видел он таких в обычных домах – во всем чувствовалась спокойная основательность владельцев – и прихожка – не вешалки как обычно, а настоящая прихожая с мебелью. Он робко остановился не зная что делать и куда идти дальше – но Аня уже тащила его в комнату, усадила в громадное кожаное кресло включила телевизор. Ни на секунду не останавливаясь носилась по квартире и уже выпорхнула из смежной комнаты на ходу запахивая халат под которым увидел Гена смутившись до покраснения только красивый лифчик да такие же трусики.

Еще через несколько минут вкатила она в комнату сервировочный столик уставленный закусками и подкатив второе кресло села напротив. Снова забулькала янтарная жидкость – но не в стаканы а в пузатые фужеры – и снова огненная струйка приятно обожгла небо оставив странный приятный привкус во рту. Жрать хотелось неимоверно – но кое как соблюдая приличия ел он мало, не торопясь и следующую рюмку выпил уже не противясь. Стало намного проще – беседа как то сразу стала проще и не так уже смущали голые Анины колени – а она сидела перекинув ногу на ногу словно не замечая что полы халатика разъехались в стороны и ножки ее стройные, заголившись почти до бедер смущали его ужасно.

- Ты ешь давай – я в ванну схожу – сполоснусь с дороги – она встала и вышла из комнаты. Не стесняясь уже приналег Гена на колбасу и прочие деликатесы – подмел изрядно столик и услышал

- Гена! В спальню зайди – я полотенце забыла и халат махровый захвати мне! Он прошел в распахнутую дверь, увидев на огромной кровати небрежно брошенные бюстгальтер и трусики, смутился словно запретное что увидел, взял со стула полотенце и халат понес их к ванной комнате не думая еще как отдать их. Дверь была приоткрыта – и в проеме увидел он Аню сидевшую откинувшись в ванне – нагую и удивительно красивую. Ее груди чуть скрытые водой, ее тело – вся она как на ладони была перед ним сейчас – и протянув руку к нему не смущаясь ничуть махнула в сторону

- Повесь вон на вешалку – не оставалось ему ничего как войти и выполнить команду – стараясь не глядеть на манящее зрелище нагой женщины повесил он халат и полотенце выскользнул побыстрее в коридор. А минут через пять и Аня вошла в комнату – снова небрежно запахивая халат под которым ясно увидел Гена не было теперь и тех символических трусиков и лифчика.

- Иди сполоснись с дороги – она вся в розовой испарине присела в кресло

- Давай, давай – не стесняйся – он встав с кресла отправился в ванную разделся торопливо, залез в теплую воду, сидел вспоминая Аню сидевшую тут же – от этих мыслей томящее потянуло в паху, вздыбился поднимаясь член – до напряженной зудящей дрожи – а он прикрыв глаза видел сидящую нагую Аню – а открыв их – увидел ее перед собой. Напряженно застывшее лицо и устремленные на его промежность глаза – и голос сдавленный какой то, грудной, глубокий непререкаемо произнес

- Встань – помогу сполоснуться- она все не отрывала взгляда от его напряженно торчащего члена – и он зачарованный голосом этим и взглядом ее неотрывным встал медленно в ванной чуть боком к Ане, а она замедленно вытянув руку взяла душевую головку, так же замедленно другой рукой осторожно взялась за член поглаживая и сжимая легонько мыла поливая водой, стянула кожицу открывая головку и все не отрывая взгляда и не замечая что он едва живой уже от смущения и возбуждения. Уронила Аня небрежно душ в ванну закрыла краны, потянула его за руку – набросив полотенце повела к столику. Набулькала в фужеры понемногу сидела какая то присмиревшая, задумчивая, выпила не замечая вкуса вскинула на него подернутые поволокой глаза

- Спать пора уже. Поздно совсем – замедленно поднялась с кресла, прошла в спальню, шелестела там чем то недолго – скрипнули пружины матраса

- Гена – зовущий голос ее снова как будто сел став низким и глубоким. Ничего не сказала больше – да и не требовалось говорить сейчас и встав на дрожащие от волнения ноги вошел Гена в спальню. Аня лежала на кровати – чуть прикрытая одеялом до талии, широко распахнутыми глазами смотрела на него – смотрела так нежно и зовущее – как умоляя его.. Снова как зачарованный двинулся Гена к кровати – упало на ходу полотенце прилег рядом стараясь не коснуться манящей прелести женского зовущего тела – но Аня сама опрокинувшись набок привалилась к нему, всхлипывая и бормоча непонятное что то обняла прижалась к нему дрожащим телом, грудями своими прижалась к его груди, скользнув по телу дрожащей рукой обняла ладонью тугой стержень члена, гладила его стягивая к основанию кожицу.

Нетерпеливо сталкивала вниз его неумелую робкую руку, прижала ее к себе – к нежной мокрой скользкой плоти. Прижимала плотно а он робко ощупывая словно изучал ее

Дыхание прерывистое, всхлипы ее и шепот торопливый – целовала Аня его грудь, живот и что то влажно обняло его член. И молчание Ани и сосущие торопливые звуки и жаркие объятия члена – все прекратилось вдруг – только руки обнимающие его потянули его к себе и на себя – и податливое женское тело и рука поймавшая член и отогнувшая его вниз и скользкое нежное мягкое встретило головку. Восхитительное чувство внедрения плоти в плоть. Томящее ни с чем не сравнимое чувство соития. Трепетная податливость женской плоти. Неистовое объятие рук и ног стиснувших его тело. Неистовое буйство тел бьющихся в битве где победа всегда обоюдна. Крик – протяжный и радостный и замершее в судороге тело женщины и взрыв неизъяснимого блаженства… И они лежат обнявшись – не в силах оторваться друг от друга – и вновь бьется под ним неистово изголодавшаяся по ласке женщина