Виктор повис на мне, цепляясь руками за одежду, но не удержался и соскользнул вниз к моим ногам.

- Прости, сжалься! – запричитал он. – Делай что хочешь, только… только… - он задохнулся от слез, - только не бросай меня, умоляю, не бросай…

Я не обратил внимания на его стоны, стряхнул с ног его руки, брезгливо отряхнул брюки и вышел под дождь.
Вмиг стало холодно, ледяные капли проникли за воротник, а он вышел за мной на крыльцо в одной футболке: « не уходи!»

Я не оглянулся, мне стало безразлично, да и что теперь-то сделаешь, я все решил, и свое решение не изменю.

- Пожалуйста, пожалуйста, умоляю… – он снова вцепился в меня, налетев ураганом, и я почувствовал, как сотрясается тело несчастного Виктора.

- Ну что ты, что ты, - я погладил его по голове, почувствовав, как он льнет к моей руке, пытается взять мою ладонь в свои руки, и я позволяю ему поцеловать руку.

- Иди в дом, простудишься, - шепчу я, а Виктор все целует и целует мою руку, закрыв глаза, его слезы смешиваются с каплями дождя.

- Ну, прости меня, пожалуйста, прости… - начинает он снова..

- Ладно, все, хватит, - голос мой становится жестким, и я отталкиваю лицо Виктора, рукой, которую он только что целовал. – Прощай!

- Ты, да ты просто пидор, вот ты кто! – истошно орет он мне вслед. – Просто мудак и гребанный пидор, это я тебя выгнал, так и знай и обратно ты не вернешься, понял меня, пидор!

Я не слушал Виктора, не хотел слушать, мне было жаль расставаться с ним, но я был должен, я не мог поступить иначе.

Как давно все это было, как давно, и наше первое знакомство, и первая встреча. Виктор пришел со своей подругой к нам в дом, мы жили тогда с Эриком вдвоем. Никто не знал, что у нас не просто соседские отношения (мы говорили всем, что снимаем квартиру на двоих), никто даже не догадывался, что мы давние любовники. Мы вместе учились в университете, а потом пришли работать в одну фирму. А потом, потом я увлекся Виктором.

Он был восхитителен: красивый, высокий, широкоплечий брюнет с синими глазами. Я раньше думал, что такие мужчины водятся только в глупых любовных женских романах. Фантастически привлекательный, с холодным надменным лицом, он приковывал внимание, он сводил с ума, он гипнотизировал, он заставлял дрожать каждый мускул в моем теле, он заводил меня, он стал постоянной моей фантазией. Я приглашал Виктора к нам в дом, я не мог отвести от него своего взгляда, я сходил с ума и, однажды, Эрик собрал чемоданы и уехал.

Нет, поначалу он все-таки пытался разговаривать со мной, да, он пытался объяснить мне, что не стоит заводиться на натурала, что нужно знать меру и держать все под контролем. Бедный Эрик, он всегда был рассудительным, сказывалась его немецкая кровь и любовь к контролю и порядку. А я, я не внял его предупреждениям, я падал и падал в омут страсти, я был идиотом.

Виктор стал моим начальником, и это меня еще больше заводило, это возбуждало, особенно, когда он начал вызывать меня к себе на ковер. Мои фантазии возобновились, я создавал иллюзию наших отношений, я видел чудесные сны, полные любви и счастья. Я даже не переживал по поводу ухода Эрика, а бедный мой друг пытался вернуть наши отношения, он несколько раз звонил мне, уговаривал, но я оставался глух к его попыткам и просьбам..

Когда я узнал, что Виктор решил жениться на своей подруге, Кристине, я чуть не сошел с ума, мне было так плохо, что я готов был открыться Виктору, ползать перед ним на коленях, молить о том, чтобы он обратил на меня внимания. Но, вместо этого, я только стал хуже работать, мои постоянные опоздания вызывали гнев Виктора, а мои ошибки в годовом отчете буквально выводили его из себя.

Наконец, он вызвал меня к себе, я шел к нему в кабинет, чувствуя, как трясутся мои колени, а голова идет кругом, я и боялся, и хотел этой встречи.

- Проходи, Андре! – Виктор, был сама любезность, и даже предложил мне сесть. – Что с тобой происходит? Ты в последнее время сам не свой?

Я молчал, опустив глаза и не смея посмотреть на Виктора, я боялся, что если взгляну на него, он тут же все поймет и выгонит меня с позором из своего кабинета, а потом, уволит. Нет, я не боялся увольнения, я боялся потерять его, хотя он мне, и не принадлежал.

- Может быть, ты начнешь уже говорить? – Виктор выходил из себя, и я это чувствовал, но он все еще держался молодцом, восхищая меня своим умением сдерживать свой темперамент.

- Послушай, Андре, я ведь предупреждал тебя, правда? – Виктор поднялся из-за стола. – Помнишь, несколько недель назад, я уже выговаривал тебе о твоих опозданиях.

Я кивнул головой, все так же, не поднимая глаз на своего строгого начальника.

- И я говорил тебе, что накажу тебя, если ты будешь продолжать в том же духе, не так ли? – Виктор подошел к креслу, а у меня перехватило дыхание, он был в шаге от меня, стоило только протянуть руку и можно дотронуться до него, но я сидел, как изваяние и смотрел на носки своих ботинок.

- Извини, Андре, но ты вынуждаешь меня! – Виктор, уже был раздражен не на шутку, но все еще сдерживал свой гнев. Он подошел вплотную ко мне, положил руку на мое плечо, заставив вздрогнуть, и слегка встряхнул меня. –
Посмотри на меня, я не могу разговаривать с твоим ухом!

Его тон был таким требовательным, что я не удержался и взглянул на него, но не смог долго смотреть на своего кумира и снова отвел глаза.

- Андре, ты получил все возможные предупреждения, и после этого, ты продолжил опаздывать, а теперь еще напортачил в отчете, я не могу простить тебе этого, мы должны теперь исправлять твои ошибки, твои ошибки, ты понимаешь! – Виктор не выдержал и сорвался, последние слова он почти прокричал, резко подвинув кресло на себя.

Мне показалось, что невиданной силы ураган развернул меня, но это были всего лишь руки Виктора, я волей неволей взглянул в его лицо, и мне показалось, что я смотрю в лицо Бога, грозного и прекрасного.

- Я увольняю тебя, Андре, ты не оставляешь мне выбора, извини!

«Увольняет! Боже! – пронеслось в моей голове, - Боже, я больше его никогда не увижу, я больше не смогу пригласить его в гости, никогда не приду в его кабинет и никогда больше не смогу быть его другом. Нет!»
Не помня себя, не контролируя больше своих чувств, я медленно сполз с кресла и повалился в ноги своего начальника, кажется, я еще и поскуливал от постигшего меня горя.

- Ты что, Андре, что ты делаешь?.. – Виктор был обескуражен, весь его гнев вдруг испарился, - ты в своем уме?.. Встань немедленно на ноги…

Я обнял его ноги, продолжая скулить, ни в состоянии произнести, ни слова, я только мечтал о том, чтобы он смилостивился надо мной и не гнал от себя.

- Слушай, ну не надо так… не надо… ну встань на ноги, прошу тебя… – Виктор присел около меня, и мне показалось, что он сейчас начнет гладить меня по голове.

- Умоляю, не гони… – прошептал я и поцеловал его ботинок, – все для тебя сделаю, рабом твоим стану, только не гони…

- Я не знал, что ты так дорожишь этим местом… – Виктор попытался поднять меня, ухватив за подмышки, но я обмяк, я не хотел вставать, и продолжал униженно целовать ботинки босса и скулить.

- Прекрати это! – снова взъярился Виктор и этим немного отрезвил меня.

Я приподнялся и осмелился взглянуть в его лицо.
- Не гони меня, прошу… как же я жить-то без тебя буду, Виктор…

Виктор нахмурился и, выдрав ноги из моих объятий, отошел от меня к окну, присел на подоконник. Я попытался ползти за ним, но он жестом руки остановил меня и приказал сесть обратно в кресло. Я повиновался, не смея противоречить его приказам. Виктор налил мне воды и дал в руки, я следил за ним взглядом затравленной собаки. Все так же, не смея противиться, принял стакан из его рук и, давясь, начал пить, подумав, что даже яд бы сейчас выпил, выпрыгнул бы в окно ради него или пустил себе пулю в лоб, если бы он этого пожелал.

- Успокоился? – спросил Виктор, снова усаживаясь на подоконник.

Дождался моего утвердительного кивка.
- Теперь, будь добр, объясни мне свое поведение!

Мне вдруг стало ужасно стыдно своего порыва, и я снова опустил глаза, пытаясь собраться с мыслями.
- Смотри на меня!

Его резкий окрик заставил меня дернуться и задрожать всем телом. Я поднял глаза и посмотрел на Виктора.

- Отвечай мне, когда я спрашиваю! – Он уже не кричал, но говорил грозно.

- Прости меня – прошептал я, еле двигая языком, я был не из робкого десятка, но сейчас дрожал от страха и ругал себя за то, что проявил слабость.

«Нужно было подняться и молча выйти из кабинета и уйти из жизни Виктора навсегда. – Я зажмурился, представив эту картину, - нет, я не готов так сразу расстаться с ним, и не хочу, а значит надо признаваться, тем более что уже начал».

- Андре, послушай, неужели тебе так нужна эта работа, что ты даже готов унижаться, чтобы я тебя не уволил? – Виктор опять подошел ко мне, и я снова взглянул на него, захотел подняться на ноги, но Виктор не позволил мне, положил руку на мое плечо, слегка надавив, принуждая остаться сидеть в кресле.

Я усмехнулся, услышав его вопрос, и даже попытался стряхнуть его руку, но он уже сам убрал ладонь.

- Неужели ты думал, что я буду так себя вести из-за какой-то работы? – я снова усмехнулся и, поднявшись на ноги, подошел к окну. – Впрочем, ты можешь думать, что так оно и было… И, знаешь что, прости меня, это была моя минутная слабость и только.

Я покачал головой и пошел в сторону двери.
- Стой! – приказ прозвучал так требовательно, что заставил остановиться и вытянуться по стойке «смирно», у меня не было сил повернуться к Виктору и снова смотреть в его лицо. – Я не позволял тебе уходить, будь добр, вернись и сядь в кресло.

Мне осталось только повиноваться, сил сопротивляться ему не было, хотя и хотелось уйти из кабинета, я все-таки выполнил приказ.

- Итак, я надеюсь, что теперь ты уже точно успокоился и скажешь мне, чему я был только что свидетелем, и поверь мне, Андре, пока я не добьюсь от тебя ответа, из кабинета ты не уйдешь.

Я опустил голову на руки и вздохнул: «Ты начал это, Андре, будь добр и продолжать, все равно тебя уже уволили» - подумал я, собираясь с силами.

- Виктор, все дело в том… – мой голос звучал так глухо, что заставил меня засомневаться, а я ли это говорю.
То что сейчас собирался произнести этот незнакомый голос походило на помешательство, он готовился признаться в самом сокровенном, человеку, который абсолютно не был готов к подобным откровениям.

- Я влюбился в тебя, как последний идиот, влюбился и… Это моя ошибка, и ты тут совсем не причем, я просто сорвался, когда понял, что больше тебя не увижу никогда. Прости меня и забудь.

Я зажмурился, мое лицо все так же скрывали ладони, я не видел Виктора, но очень ярко представил его замешательство и удивление, мне виделось как Виктор набирает в легкие воздух, чтобы начать орать, а потом выгнать меня из кабинета и с позором уволить из компании. Но вдруг почувствовал его руку у себя на плече и решился наконец-то поднять голову, чтобы в очередной раз взглянуть на Виктора.

- А Эрик? – вдруг задал он неожиданный вопрос.

- Мы расстались, уже месяца два как…

Я вздохнул и с надеждой заглянул в его серьезные, темно-синие глаза, заглянул как верный пес, ищущий у хозяина понимания и поддержки.

Виктор наклонился к моему лицу.
- Ты уверен, что не ошибся с чувствами? – спросил он и улыбнулся, показав мне крепкие, белые зубы.

У меня закружилась голова, когда я представил, как эти зубы будут терзать мою плоть, как эти губы будут целовать меня, и сглотнул, пытаясь ответить, но во рту так пересохло, что у меня остались силы только на кивок.

- Отвечай, если я тебя спрашиваю! – Виктор уже не злился, он еще ближе приблизился к моему лицу, и я увидел свое отражение в его глазах.

Я увидел себя внутри его глаз и почувствовал, что мечтаю о том, чтобы этот сильный и красивый мужик вобрал меня всего целиком, заставил быть его собственностью, его половиной, его частью. Эти мысли возбуждали, лишали сил

- Ты для меня все, Виктор! – прошептал я, а Виктор вдруг прижался к моему рту своими губами.

Боже, это было так волнительно, что я едва не задохнулся. Его губы были требовательными и жесткими, а язык сильным и властным, он заставил меня открыть рот и проник внутрь, я ощущал все на каком-то ином уровне, будто сейчас в кресле сидел не я, а кто-то другой и это не меня целовал босс, а мне доводилась лишь роль наблюдателя. Голова кружилась, глаза наполнились слезами, а сердце стучало так, что казалось, сейчас разорвет грудную клетку.

- Я не люблю вкуса сигарет, Андре! – счастье кончилось, так же быстро, как и началось, Виктор оторвался от моего рта, и я с сожалением проследил за тем, как он отошел от меня и усмехнулся.

- П-п-прости! – заикаясь, прошептал я. – Все что тебе будет угодно, я брошу курить, как скажешь, все для тебя сделаю.

- Ладно, ладно, первое время можешь пользоваться дезодорантом для рта, но курить ты бросишь, или я брошу тебя.

Я не верил своим ушам, Виктор дал мне четко понять, что он готов на отношения, и это было большее из того, на что мне приходилось рассчитывать до этого.

- Я не уволю тебя, Андре, но при условии, что ты начнешь работать, и не будешь показывать на работе своих чувств, договорились?

Я интенсивно закивал головой, представляю, какая идиотская улыбка озарила мое лицо, но тогда мне было все равно, как я выгляжу, меня буквально швырнуло в небеса, оттого что тот, кого я люблю, откликнулся на мои чувства.

- Теперь иди, и жди, я сам свяжусь с тобой, понятно?

Я снова закивал и быстро ушел из кабинета начальника.

Несколько дней не происходило ничего, и мне было невыносимо думать, что Виктор просто поиграл со мной как кошка с мышкой, чтобы подстегнуть меня к работе. С трудом собирая волю в кулак, мне все-таки удавалось работать, приходить вовремя, наплевав на постоянные недосыпы и развивающийся невроз, а так же пришлось интенсивно бросать курить, все-таки Виктор обнадежил меня.

В уикенд я остался дома, не смотря на то, что Эрик приглашал меня к себе, он все еще пытался наладить наши отношения, а я сидел у телефона и ждал Виктора, вдруг он позвонит, не хотелось мне вызвать его недовольство. Если раздавался звонок, я вздрагивал, и у меня тут же потели руки, но каждый раз звонил кто-то другой и я, разочаровано, старался скомкать разговор, чтобы не занимать телефон. Суббота подходила к концу, и ничего не произошло, мне оставалось только разочарованно вздыхать и в который раз проверять исправность телефона.

Наконец, я понял, что Виктор не позвонит, поэтому выключил телевизор, который до этого пытался смотреть и лег в постель. Сон не шел, и я лежал, и тупо смотрел в потолок, часы пискнули, отмерив, полночь и тут раздался звонок в дверь, заставивший меня подскочить на постели. Я протер глаза и потопал к двери. Глянул в глазок и обомлел, за дверью стоял Виктор. Я тут же открыл и пропустил его в квартиру.

- Привет, Андре, не ждал?

Виктор был пьян, но меня это не смутило.
- Я ждал тебя все эти дни, - прошептал я, - так надеялся…

Виктор не дал договорить, он сильно и властно обнял меня и впился в губы, от него разило спиртным, но это отчего-то заводило, я обнял его за талию и отдался на милость его поцелуев. А он целовал требовательно и жестко, его рука поползла вниз к трусам и без раздумий нырнула под резинку. Все внутри меня затрепетало, когда прохладные пальцы его руки коснулись моего члена и грубо сжали.

- Пошли! – приказал Виктор, прекратив поцелуи, и повел меня в комнату, не отпуская члена.

Я покорно шлепал за ним и млел оттого, что он так груб со мной, в отличие от Эрика, Виктор имел надо мной полную власть.

- Сними это! – Виктор скривился, будто мои трусы были какой-то ужасной гадостью, он отпустил мой член, чем огорчил меня.

Я повиновался и тут же скинул плавки, оставшись абсолютно голым перед своим повелителем. Виктор сел в кресло и с прищуром оглядел мое тело, от его взгляда меня пробивало в дрожь, но при этом хотелось кричать от радости.

- Ты красивый, Андре, я даже и не замечал, какой ты красивый… – выдохнул Виктор и расстегнул ширинку на своих джинсах. – Иди сюда!

Я повиновался. Подошел к креслу и опустился на колени, сразу же поняв, что от меня хочет Виктор. Я взял в рот его член, осторожно, опасаясь даже чуть-чуть коснуться зубами и доставить неприятные ощущения своему повелителю. А он откинулся назад и приготовился получать наслаждение.. Он опускал меня, но я ведь именно этого и хотел, и к этому был готов. Когда Виктор кончил, то просто отпихнул меня и приказал принести выпивку, о моем удовлетворении речи не шло вообще. Я был немного разочарован, но не подал виду.

Выпив, Виктор ушел, даже не поцеловав меня на прощание. Я лег спать, но уснуть не мог, вспоминая визит Виктора, я попытался мастурбировать, но ничего не вышло, никаких приятных эмоций я не испытывал, а представлять что-то иное у меня не получалось, потому что реальность оказалась очень прозаичной и даже неприятной.

Неделя шла рутинно и тоскливо, я почти не видел Виктора, и снова мои чувства к нему вспыхнули, и превратились в огонь, я был уже готов даже к такому визиту, лишь бы только он пришел, но выходные прошли, а Виктор не появился. Следующая неделя была просто ужасной, я не находил себе места, видя своего любимого мельком в коридорах, да один раз на совещании. В пятницу он неожиданно вызвал меня к себе..

- Проходи, Андре, присаживайся! – Виктор сидел на подоконнике и улыбался, он был рад меня видеть.

Я прошел и присел на краешек кресла.
- Ты чем-то недоволен, Виктор? – спросил я босса, внутренне напрягаясь, ведь просто так бы он меня не вызвал.

- Да нет, хотел тебя увидеть…

От этих слов, я чуть не грохнулся в обморок, Виктор хотел увидеть меня.
- Как твои дела, как себя чувствуешь? – поинтересовался босс.

- У меня все отлично, но – сказал я, наблюдая за тем, как Виктор встает с подоконника, закрывает дверь кабинета на ключ и направляется ко мне, – я очень соскучился.

- Я тоже очень соскучился. – Виктор присел на корточки возле моего кресла и посмотрел в мои глаза, а затем поцеловал меня в губы и этот поцелуй был нежным и чувственным. Я затрепетал. А Виктор расстегнул несколько пуговиц на моей рубашке, и его рука скользнула за ткань, нащупав мой сосок. Это было блаженством. Ласковые пальцы мяли и терли мой сосок, а нежные теплые губы терзали мой рот, я отдался на его милость, растворяясь в неге и боготворя источник наслаждений. Но мое блаженство было недолгим, его прервал неожиданный и резкий телефонный звонок.

Я застонал, умоляя Виктора не останавливаться, но он не послушал и отошел к столу, оставив меня в растрепанном и расстроенном состоянии. Виктор стал серьезным, хотя я видел, как ему хочется продолжить, но, разговор оказался куда важнее, поэтому мой босс, показал мне рукой на дверь. Трясущимися руками я застегнул рубашку и заправил ее в брюки, пригладил волосы, вытер платком лицо и вышел из кабинета начальника.

Вечером я ждал его дома, вспоминая события, которые произошли в кабинете, но Виктор так и не пришел, зато я отпустил свою фантазию и, переживая все свои впечатления снова и снова, доводил себя до исступления, пока обессиленный не повалился на кровать и не заснул, спокойным и глубоким сном без всяких сновидений.
Виктор появился в субботу, снова в полночь и вновь в подпитии. Все повторилось, так же как и в прошлый раз, и я опять почувствовал себя опущенным ниже плинтуса. Он ушел, оставив меня наедине с моими мыслями, и я все думал, куда делся тот добрый и ласковый Виктор, который так нежно ласкал меня в своем кабинете.

Следующая суббота не принесла разнообразия, и следующая, а за ней следующая суббота.. Я начал раздражаться, Виктор использовал меня, изредка подогревая мои чувства нежностями, которые не приводили ни к чему серьезному и глубокому.

В очередную субботу я восстал. Я высказал Виктору все, что думаю о нем. Он выслушал меня, не перебивая, и я уже подумал, что он со всем согласен..

- Ты все сказал? – спросил Виктор, когда иссяк мой словесный фонтан.

Я кивнул. Виктор поднялся на ноги, и, слегка покачиваясь, подошел ко мне, посмотрел на меня и вдруг, без предупреждения и почти без размаха, ударил, так сильно, что я упал на пол. Его ноги прошлись по мои ребрам. Один из ударов пришелся в солнечное сплетение, заставив меня задохнуться. Виктор поднял меня за волосы, оторвав от пола, подумал мгновение и ударил в лицо кулаком. Я отключился.

Очнулся я от боли в заднице, лучше бы я не приходил в себя.. Виктор насиловал меня в зад, грубо, без смазки и без предварительной подготовки. Я дернулся, но получил несколько сильных ударов кулаком в ребра и затих, не смея сопротивляться, он был победителем, и мне оставалось только уповать на его милосердие.

Милости ждать не приходилось, и я начал скулить от боли. Когда Виктор кончил, он оттолкнул от себя мое тело, как ненужную, отслужившую свое вещь. Я лежал на полу, всхлипывая от унижения и боли, но не смел подняться на ноги, опасаясь, что Виктор снова начнет драться. Я не был слабым, и думаю, если бы мы схватились с Виктором в честном бою, то, я мог бы даже победить его, но что-то было сломано во мне, я не смел сопротивляться ему, а после этого вечера, знал, что даже мысли не допущу, чтобы перечить.

Виктор отдыхал, после жесткого секса, а я лежал возле его ног, не удостоившийся даже взгляда своего мучителя. Я ощущал себя дешевой опущенной шлюхой, которую крепко поколотил недовольный клиент.

- Иди сюда! – зло прорычал Виктор, заставив меня вздрогнуть.

- Прости меня, пожалуйста, - прошептал я, - я клянусь, что больше не повториться ничего подобного…

- Я кому сказал!?

Мне ничего не осталось, как подползти к Виктору и прижаться к его ногам. Я действительно боялся, но ни побоев, ни насилия, я боялся, что он сейчас скажет, что я больше его не интересую, встанет и уйдет..

- Еще раз, сука!.. – Виктор ударил меня по загривку, так сильно, что в глазах потемнело, - осмелишься ослушаться приказа…

Я сразу понял, что в моем господине опять проснулся зверь, мне оставалось только покорно закрыть руками лицо, принимая новые удары его ног. Бил он сильно, не жалея и не сочувствуя, а потом просто ушел и все…

В воскресенье утром позвонил Эрик, будто чувствовал, что мне плохо, но я ничего не сказал ему, мне не позволяла гордость жаловаться на своего нового друга, который поступил со мной так жестоко.
Следующую субботу я ждал с содроганием и ужасом, но Виктор не пришел и я заснул более-менее спокойно.

Виктор пришел в воскресенье, он пришел не один, с ним заявилась его подруга. Они прошли в комнату, а я подавал им напитки и готовил бутерброды. По телевизору начался какой-то сериал, который, оказывается, любила Кристина, мы оставили ее с любимыми героями мыльной оперы, а сами уединились на кухне. Виктор сел на табурет и властно притянул меня к себе, я со страхом повиновался и сел на колени к своему мучителю, ожидая самого худшего, он же, вопреки моим ожиданиям, был очень нежен.

- Мой мальчик, мой сладкий мальчик! – шептал Виктор, целуя меня в шею. – Я так по тебе скучал. Я был с тобой груб прошлый раз, но ты сам напросился, ты же понимаешь, что получил по заслугам.

Он расстегнул молнию на моих брюках, и его рука скользнула внутрь, заставив меня задрожать. Пальцы мяли мой член, щупали головку, они были настойчивы, но не грубы, а губы Виктора теребили мочку моего уха.

- Я дождусь ответа? – шепот приятно защекотал ухо и заставил все тело покрыться мурашками.
- Что ты хочешь от меня услышать? – мой голос стал хриплым, выдавая чувства.
- Скажи, что ты заслужил наказание!

Я не мог произнести этих слов, не мог признать себя виновным, потому что таковым не являлся. Но не посмел сразу же высказаться по этому поводу вслух, и не знаю, чего я боялся больше: новой вспышки гнева или ссоры. Я принял на себя роль подчиненного и теперь не мог перевернуть ситуацию. Но гордость и обида, они не давали покоя, бушевали внутри и ни на миг не оставляли мой воспаленный мозг.

Виктор перестал ласкать меня, он вынул руку из ширинки моих брюк и скинул меня со своих коленей.

- Виктор, прости, пожалуйста, - затараторил я, будто очнувшись, и обхватил руками его ноги, - прости…
- Так ты заслужил наказание, которое получил или нет?.. – вопрос был произнесен с таким железом в голосе, что мне стало страшно.
- Да, да, да… я заслужил наказание, и все понял, я больше не буду, прости меня, пожалуйста…

Мне казалось, что после своей жестокой выходки Виктор будет извиняться или, по крайней мере, будет со мной любезен, а он и не думал раскаиваться, нет, он был холоден и, что самое обидное, заставил меня считать себя виноватым. Во мне действительно поднималась волна раскаяния, мне вдруг стало стыдно и за свои мысли, и за поведение. Я, не раздумывая больше, прижался лицом к коленям своего любовника и в этот миг почувствовал и осознал, что сделаю для него все.

- Тогда докажи мне, что ты исправился и будешь хорошим мальчиком!

В доказательство моего раскаяния, он потребовал немного и я сам расстегнул ширинку на его джинсах. Я старался доставить ему наслаждение, ласкал ртом, засасывая в самое горло его член, облизывал головку, и сам чувствовал, как возбуждаюсь, оттого, что доставляю удовольствие Виктору, мне уже от одной этой мысли становилось хорошо, и сладкая истома пробегала по всему телу. Смирившись со своим положением и той ролью, которую мне пришлось принять, я вдруг испытал облегчение, больше не было ненависти, уязвленное самолюбие утихло, оставив место покорности и всепрощению, я думал лишь о том, как сделать хорошо моему Виктору.

- Мальчики, а вы где? – Кристина крикнула из прихожей.

Я отскочил от Виктора к раковине, а он быстро застегнул молнию на брюках.

- Мы здесь, любовь моя! – крикнул Виктор и улыбнулся, увидев свою женщину, входящую на кухню. Я же притворился, что мою посуду, вспомнив, что так и не застегнул брюки, которые мне расстегнул Виктор, когда ласкал меня рукой.

- Ты не думаешь, что мы злоупотребляем гостеприимством? – спросила Кристина.

Я начал возражать, но Виктор согласился со своей невестой и они быстро ушли. А я остался наедине со своими чувствами и разочарованием.

Виктор пришел в понедельник вечером, трезвый и без Кристины. Он с порога обнял меня и поцеловал в губы. Все закружилось у меня перед глазами, я полетел в сладкую бездну. Виктор был так нежен и ласков со мной, как никогда раньше. Его руки обнимали и гладили, губы исследовали каждый участок моего тела, а глаза излучали такую доброту, что я готов был воспарить от счастья.

Впервые Виктор ласкал меня ртом, и это было незабываемо, никогда и никто не делал мне такого минета, я кричал и извивался, а он придерживал мой живот рукой, не позволяя двигать тазом. Я взорвался оргазмом, и на миг унесся куда-то, наверное, потерял сознание. Потом, когда я пришел в себя, Виктор закинул мои ноги себе на плечи, и, смазав предварительно мой анус, вошел в меня, нежно и мягко, боли не было, было приятно, а потом стало жарко и хорошо. Я снова закричал, не в силах сдерживать себя, а Виктор двигался с четко заданным ритмом, массируя мою простату – весь вечер был для меня, и я это чувствовал.

- Мой мальчик, – шептал Виктор, и за это я готов был сделать для него все, чего бы он ни захотел.

- Я люблю тебя, Виктор! – простонал я, и кончил одновременно с ним. Его тяжелое тело навалилось на меня, жаркое дыхание опалило щеку, а внутри у меня было горячо как в топке..

- Ты такой сладкий, мой мальчик. – Виктор поцеловал меня в губы.

Он остался в эту ночь со мной, и я спал рядом с ним, уткнувшись в его широкое плечо, чувствуя его руку на своем бедре, даже во сне, он выказывал свою полную власть надо мной. Утром, я проснулся, не веря, что рядом со мной лежит любимый человек, и открыл глаза, с волнением в сердце, но видение не исчезло. Рядом со мной лежал Виктор, реальный и большой как медведь. Он лежал на спине, мирно посапывал во сне и улыбался чему-то, так нежно и ласково, что я не удержался и поцеловал его в щеку, а он в ответ еще больше улыбнулся, и улыбка его была по-детски трогательной и нежной. Я взял в ладони его руку и поцеловал длинные, с красивыми ухоженными ногтями пальцы.

- Ты проснулся уже, мой сладкий? – спросил он меня, слегка хриплым после сна голосом и повернулся ко мне. Я смотрел в его улыбающееся лицо, и мое сердце билось так сильно и с такой радостью, что я не мог даже дышать. Все что я смог, это нырнуть под одеяло и заняться утренней эрекцией своего любимого мужчины. А он принимал мои ласки с благодарностью и ни злобы, ни превосходства я не чувствовал в нем в то утро.
Несколько дней я пребывал в хорошем настроении, мечтая только об одном, о новой встрече с Виктором. И она не заставила себя ждать. Виктор пришел в четверг, и снова был нежен и ласков со мной, я же отдавался своему божеству со всей искренней своей любовью.

Прошел месяц, и мы уже не могли друг без друга жить, иногда Виктор вызывал меня в кабинет, и мы ласкали друг друга до умопомрачения, до сумасшествия, еле дожидаясь, когда сможем прийти ко мне и отдаться друг другу полностью. Вечерами, когда мы не встречались у меня, мы ходили в спортзал и там вместе толкали железо, накачивая и без того сильные тела. Я наблюдал за движениями Виктора, и он видел это, ему нравилось, как я смотрю на него, как облизываю пересохшие губы. Как же я любил его, словами это было не передать. По утрам мы бегали по парку, и я видел, какими взглядами нас провожают девушки, Виктору было приятно их внимание, а я оставался равнодушен к слабому полу.

Я не хотел думать о Кристине, меня мало волновала личная жизнь Виктора, правда иногда я заходился от ревности, когда мой любимый не приходил слишком долго, но выказывать свое недовольство, не смел, да и урок, который я получил в первые недели знакомства, запомнился надолго. Виктор рук больше не распускал, он был нежен и предупредителен, за что я был ему благодарен и падал в любовь все глубже и глубже.
Однажды Виктор пришел в сильном подпитии, с порога приказал налить ему водки и сделать минет, затем повалился на кровать и заснул. Я сел рядом с ним и решил пока отложить исполнение приказа. Все равно в подобном состоянии он вряд ли бы оценил мои старания. Виктор проснулся, выпил стакан водки, поднялся на ноги и стал ходить по комнатам моей квартиры, словно дикий зверь, загнанный в клетку.

- Что у тебя случилось, Виктор? – в который раз спрашивал я его, но не удостаивался даже взгляда. Наконец Виктор остановился и посмотрел на меня с такой злостью, что по моей спине пробежал холодок.

- Это ты во всем виноват! – сказал он и попытался меня ударить. Но я не позволил, перехватил руку и кинул Виктора на кровать.

- Хватит, Виктор. Я люблю тебя, но больше не позволю себя бить! – проговорил я.

Виктор вдруг разрыдался. Я сбегал за водой, поняв, что у моего друга случилась настоящая истерика.

Он оттолкнул мою руку, вода выплеснулась на пол, а Виктор порывисто встал с кровати.

- Прощай! Я ухожу, ты мне надоел, мудак! – сказал он таким спокойным и тихим тоном, что я сразу и не осознал серьезности его заявления. Виктор вышел в прихожую, даже не взглянув на меня.

- Виктор, ты что? – я бросился следом за ним, попытался обнять.

- Отвали! – Виктор оттолкнул меня и начал открывать замок двери. Я не позволил, повис на нем, пытаясь остановить его, удержать.

- Прости, прости меня, умоляю! – настала моя очередь плакать. – Хочешь, ну хочешь, побей, только не уходи, пожалуйста!

Виктор оттолкнул меня, и не справившись с замком, сел на пол в прихожей.
- У тебя закурить найдется? – спросил он меня бесцветным голосом и растер лицо руками, - что-то покурить хочется.

- Я бросил, ты же не любишь… – начал, было, я, но осекся, увидев его взгляд, это был взгляд затравленного, почти уничтоженного животного.

- Да что у тебя случилось, Виктор? – я был готов уже впасть в истерику от разрывавшей мою душу жалости к нему, и страха, что он сейчас все-таки уйдет. Я опустился рядом с ним на колени, заглядывая в его огромные, полные тоски и горечи глаза.

- Кристина, она, бросила меня, понимаешь! – Виктор попытался встать на ноги, но не смог и повалился на бок. – Она подумала, что у меня любовница, любовница… вот ведь, а… Ты, урод… ты моя любовница, а она порывалась поговорить с тобой, как с моим лучшим другом, на тему моей новой любви. Моей новой любви, с тобой, с пидором. Это все из-за тебя.

Я сидел на коленях рядом с Виктором и не знал, что сказать, а Виктор тем временем все пытался подняться на ноги, но никак не мог, оставив свои попытки, он, наконец, смирился со своим положением, и остался на полу.
Позже я помог ему перейти на кровать, но он не позволил лечь рядом с ним, а на утро ушел. С горя я напивался все утро, на работу я пойти не мог, сказавшись больным, кое-как отпросился на два дня.

Виктор появился вечером, он пришел и сильно избил меня, но я не смел сопротивляться, я лежал на полу и сносил его побои, мне было больно и обидно, но я терпел, только чтобы облегчить его страдание. А потом, Виктор взял меня силой, и снова была боль. Он драл меня и приговаривал, что я пидор и скотина и за все отвечу перед ним. Я только скулил и соглашался, что я мудак, что я пидор, и что я раскаиваюсь в своем недостойном поведении. Потом, после того, как Виктор отвел душу, он жалел меня, гладя по голове, и за это я простил ему все. Позже мы вместе сидели на кухне, пили водку и разговаривали по душам.

- Знаешь, Андре, ты ведь единственный чел на свете, к кому я что-то испытываю, ты уж не обижайся на меня, за то, что я иногда пизжу тебя, характер у меня такой…

Я ничего не сказал, я взял его руку и поцеловал, показывая, что я на все готов с ним, пусть он убьет меня, если захочет, только бы был рядом и никуда не уходил. А он вдруг заплакал и слезы, крупные и прозрачные его слезы катились по щекам, и за эти слезы я бы вытерпел все, чтобы он не сделал сейчас со мной.

- Спасибо, мой хороший! – прошептал он и залпом выпил водку из своей рюмки, которую до этого отставил от себя. – Ладно, пошли спать, утро завсегда мудренее вечера.

Он остался у меня, и мы прожили вместе восхитительную неделю. Я готовил для него, убирался, ухаживал за ним, как за ребенком, а он дарил мне часы неземного блаженства, и это была самая восхитительная неделя. А впереди был двухнедельный отпуск, и мы решали, куда отправимся. И вдруг все перечеркнул звонок на сотовый Виктора, позвонила Кристина, и мой любимый унесся к ней, а я остался с острой иглой ревности в сердце. Я метался по пустой квартире, рычал и не знал куда деться, потом сидел на кровати, вдыхая оставшийся от него запах и накачивая себя водкой. А потом я открыл окно и хотел выброситься, но свежий весенний ветер немного привел меня в чувства, и я всю ночь просидел на подоконнике, смотря в ночное, звездное небо.

Когда забрезжил рассвет, я решил, что надо забыть Виктора, пусть живет своей жизнью, а я буду жить своей. «Хватит, эту идиотскую страсть нужно вырвать из своего сердца!» - сказал я сам себе, взял отпуск и уехал к Эрику.

Эрик принял меня безоговорочно, но я отказал ему в нежности, сказав, что приехал к нему как к другу, а не как к любовнику. Эрик все понял, он всегда понимал меня. Мы разговаривали обо всем на свете, ходили гулять, плавали в озере и ни одним жестом, ни одним словом Эрик не упрекнул меня и лишних вопросов не задавал, за что я был искренне благодарен. Два дня прошли в абсолютном покое, и только ночью меня преследовал Виктор, он снился мне то ласковым, то жестоким, то орал на меня, то говорил мягко и вкрадчиво, во снах я стремился к своему любимому всей душой, днем же хотел навсегда забыть его. Утром третьего дня мой сотовый потребовал внимания, я с волнением в сердце увидел, что звонит Виктор.

- Ну и где тебя носит? – в его голосе была только сталь.

- Здравствуй, Виктор! – я пытался унять волнение и говорить как можно спокойнее, я представлял наш будущий разговор множество раз, досконально продумывая свои фразы, как и что я скажу, завершая наши отношения с Виктором, но звонок застал меня врасплох и я сразу же все забыл.

- Я, кажется, задал тебе вопрос! – все такой же металл в голосе, я задрожал всем телом, потому что хорошо знал, что подобный тон у моего повелителя появлялся в минуты жестокой злобы.

- Виктор, я… – нужно быстро придумать, что сказать, – я у родителей, мне надо было с ними повидаться.

- Правда? – голос стал чуть мягче, и я наконец-то перевел дух, до этого я боялся даже дышать.

- Это хорошо, что ты сейчас у родителей, а то я вот подумал, что ты сейчас у Эрика на заднем дворе его дома прохлаждаешься.

Я побледнел, Виктор знал, что я у Эрика, больше того, он сейчас где-то близко и видит меня.

- Вот скажи мне, Андре, – продолжил Виктор, – у тебя есть брат-близнец или ты меня за такого непроходимого лоха держишь.

Я огляделся, выискивая его глазами.
- Смотри-ка, завертелся как блоха на гребешке, что пидор, страшно?

Голос Виктора стал весело-злым, и это меня совсем выбило из колеи. Я едва не упал на газон, так у меня сильно задрожали ноги, вмиг став ватными и непослушными. Я увидел Виктора, он подошел к живой изгороди и резко захлопнул свой телефон. Мне ничего не оставалось делать, как подойти к нему, с низко опущенной, повинной головой. Будь прокляты эти современные технологии, Виктор вычислил меня по сотовому, у него было множество друзей и ему это не составило труда.

- Виктор, я… прости меня, пожалуйста…

Он не стал слушать меня, грубо перебив.

- Моя машина стоит у дороги, вон, видишь! – я кивнул. – Сейчас десять часов пять минут. Я сажусь в машину и жду тебя до десяти пятнадцати, если до этого времени ты не придешь и не сядешь в машину, я уезжаю навсегда. Ты понял меня, мудак?

Я кивнул.
- Время пошло!

Я бросился в дом и в мгновении ока собрал свои вещи, просто побросав их в сумку, забежал к Эрику, уйти, не попрощавшись, я не мог. Эрик еще спал, он всегда любил вставать после двенадцати. Его белобрысая макушка торчала из-под одеяла, и я поцеловал его светлую голову.

- Прости меня, но мне срочно нужно уехать, - скороговоркой протараторил я и, не дав другу, как следует понять, что я от него хочу в столь ранний час, убежал прочь.

Ровно через пять минут я сидел на заднем сидении в машине Виктора, на переднее сидение он мне сесть не позволил. Всю дорогу я пытался заговаривать с ним, извиняться, но он меня не слушал, он вообще не обращал на меня никакого внимания, и я сходил от этого с ума.

Виктор привез меня домой, даже поднялся ко мне в квартиру, но все так же молчал. Я грохнулся ему в ноги, умоляя простить меня. Мой повелитель был глух к моим мольбам. Он оттолкнул меня, не собираясь выслушивать никаких объяснений и оправданий.

- Больше всего на свете, я не выношу лжи! – сказал Виктор и пошел к двери. – Я приду позже, когда захочу этого, а сейчас мне надо подумать.

Я не посмел его останавливать, но когда закрылась дверь, я почувствовал, как у меня рвется что-то внутри и вместо меня живого, остается что-то мертвое и противное, я готов был убить сам себя. Я думал, что лучше бы Виктор просто избил бы меня, сильно, больно, орал бы, топтал ногами, но только бы не поступал так жестоко, не оставлял бы меня наедине с самим собой. Это была пытка одиночеством, невыносимая и жестокая, а еще невыносимо было то, что я не мог уйти из квартиры, ведь Виктор обещал вернуться, но когда, этого я не знал.

День я кое-как пережил, второй день был для меня еще труднее, я пытался позвонить Виктору, но, похоже, мой номер стоял в черном списке, потому что дозвониться до своей любви я не мог. Сначала я хотел броситься к нему, но потом решил, что этим только вызову его гнев, и не решился пойти на столь радикальные меры, мне ничего другого не оставалось, как ждать и я дождался.

Виктор заявился в пятницу вечером, я обрадовался, но вдруг увидел, что вместе с ним пришел еще один человек. Невысокий, но крепкий парень, вошел в прихожую вслед за Виктором и оценивающе осмотрел меня, мне стало не по себе. Я вопросительно взглянул на Виктора.

Покачиваясь, он стоял в прихожей и ухмылялся.
- Что-то твоя сучка не рада нас видеть, - заплетающимся языком проговорил незнакомец.

У меня все похолодело внутри, я понял, что Виктор рассказал своему другу о том, в каких мы состоим отношениях.
- Эй ты, тварь, налей-ка нам выпить и готовься, сегодня тебе будет особенно хорошо! – гаркнул Виктор, едва не свалившись на пол.

Я скрипнул зубами. Да, я был виноват перед своим другом, да, я вел себя неправильно, когда соврал ему, но я не подписывался ублажать пьяных друзей Виктора.
- Знаете, что, а не пошли бы вы туда, откуда пришли, – я добавил парочку крепких выражений, которыми обычно не злоупотреблял.

- Чего? – Виктор не поверил своим собственным ушам. – Я что позволял тебе рот разевать, сявка?

Он хотел ударить меня, но его друг опередил Виктора и набросился на меня. Я легко справился с невысоким, хоть и коренастым незнакомцем, ударив сначала кулаком в лицо, хотя мой удар не был таким сокрушительным как у Виктора, и нападавший не упал сразу же на пол, зато был остановлен на секунду. Дольше я и не раздумывал, ударил под дых, и по колену, когда незнакомец согнулся пополам, то получил мощный удар по шее, и вот этот удар свалил его на пол, окончательно вырубив сознание.

В считанные секунды я расправился с нападавшим, но Виктор оказался не такой легкой добычей. Мы схлестнулись с ним впервые в жизни. Я дрался отчаянно, и даже смог завалить Виктора на пол, намереваясь, вырубить его ударом справа. Но вдруг что-то тяжелое опустилось мне на голову и заставило задохнуться, в глазах все померкло и звуки, которые я еще мог различать стали вдруг какими-то далекими и малопонятными. Я силился удержать сознание, но оно не хотело задерживаться и медленно покидало меня. Тьма сгустилась надо мной.

Очнулся же я сразу, от резкого и неприятного запаха. Я дернул головой, пытаясь отстраниться от источника запаха, им оказалась ватка, пропитанная нашатырем.

- Очнулся, дебошир? – Виктор поднял мою голову за волосы и заглянул в глаза.

Я дернулся, но вдруг понял, что привязан к спинке кровати. Я лежал на животе, абсолютно обнаженный, мое тело было максимально растянуто и ноги, и руки были намертво прихвачены веревками. Все мои попытки тут же ослабить путы, не привели ни к каким результатам.

- Не трепыхайся, Андре, ничего не получится, – наигранно ласковым голосом проворковал Виктор и облизал мое ухо, – Питер умеет вязать узлы, так что ни черта у тебя не выйдет.

- Красивый мальчик – проговорил Питер, усмехнувшись. – И сноровистый, с таким поиграть одно удовольствие.

Только тут я увидел, что незваный гость, пришедший вместе с Виктором, сидит передо мной и курит, посматривая на меня. Мне стало страшно, по-настоящему страшно, я понял, что сейчас со мной будут делать что-то действительно ужасное.

Виктор меж тем, расстегнул ремень на своих брюках.

- Я хотел с тобой поразвлечься, выродок, просто провести время и забыть твою идиотскую выходку, но ты, мудило, решил поиграть в другие игры, да?

Виктор был все еще пьян, и это меня испугало еще сильнее, но я старался не подавать вида, что боюсь.
- Виктор, развяжи меня, я не хочу играть ни в какие игры, - как можно более спокойно проговорил я.
- Поговори у меня еще, щенок.

Виктор обошел меня, я пытался следить за ним, насколько позволяло мое связанное положение. Он остановился и затих, и вдруг… Что-то резкое и болезненное стегануло по моим ягодицам, я вскрикнул от неожиданности и понял, что Виктор начал пороть меня. Мне стало жарко и стыдно, я представил всю картину со стороны. Я обнаженный и беспомощный лежу на кровати, а Виктор порет меня ремнем, как нашкодившего мальчишку. Меня никогда не пороли, даже в детстве, и я впервые получал такое наказание, и надо сказать, оно оказалось, достаточно болезненным.

Сначала я начал ругаться на Виктора, требуя прекратить этот детский сад, и отпустить меня, но уже через несколько минут, я принялся умолять его простить меня и не пороть больше. Боль, которую вызывала тонкая кожаная полоска не походила ни на одну боль, которую мне довелось испытать в жизни. Я начал откровенно кричать, мне казалось, что от кожи на ягодицах остались одни лохмотья, а Виктор все порол и порол меня, не обращая внимания на мои крики и мольбы.

Я задыхался от боли, умоляя все интенсивнее, иногда я поднимал глаза на Питера и видел, что тот улыбается разбитыми губами, это я разбил их, и за это тоже сейчас получал наказание. Инстинктивно, я пытался улизнуть от удара, но меня так растянули на кровати, что пошевелиться было весьма проблематично, в какой-то момент мне удалось немного отодвинуться от ремня, и тогда Виктор ударил промеж моих ног. Я взвыл от боли, которая рванула где-то внизу живота и ударила прямиком в мозг. Мне стало страшно, что Виктор оторвал этим ударом мошонку.

Страх сделал меня смелее, и я снова начал ругаться, обещая Виктору все кары мира. Но своими угрозами и попытками все-таки ослабить узлы на руках, я добился только еще пары ударов по промежности. Эти удары отрезвили меня и заставили лежать смирно, не елозить по кровати, злоба мгновенно меня оставила, и я начал униженно и покорно молить Виктора о прощении и милости. Я вскрикивал и вздрагивал всем телом при каждом ударе. Я обещал ему быть послушным и преданным, клялся в вечной любви, только бы он отпустил меня и прекратил наказание. Наконец, я не выдержал и разрыдался в голос. Наверное, этого и добивался Виктор, он прекратил порку и обошел кровать, подошел к моей голове и поднял ее за волосы, заглянул в мое зареванное лицо.

- Ну что, падла, понял теперь, как следует себя вести?

Я судорожно сглотнул, со страхом глядя на своего мучителя, даже ненависти у меня уже не было, я боялся, боялся, что Виктор никогда меня не отпустит. Он же расценил мое молчание по-своему.

- Так, пидор, не понял, продолжим!

Я застонал и начал умолять его, но он меня уже не слушал. Мой зад горел огнем, мне казалось, что он превратился в сплошное кровавое месиво, я не представлял, что будет, когда Виктор начнет снова пороть меня, мне представилась возможность узнать это незамедлительно. Порка продолжилась, я кричал так, что сорвал голос, я плакал, судорожно всхлипывая, молил о пощаде теперь уже не только Виктора, но и его друга, каялся во всех своих грехах и умолял, умолял, умолял. Когда в очередной раз Виктор подошел к изголовью кровати, я сам поднял голову и хрипло стал просить его не наказывать меня больше, я был сломлен и подавлен.

Виктор ударил меня по лицу, сразу же разбив губы в кровь, потом еще ударил, но уже не так сильно, или просто я потерял чувствительность. Не говоря больше ни слова, Виктор развязал мои ноги, а затем и руки, а я благодарил его за милость, когда мои руки освободились от веревок, я со стоном сполз к ногам Виктора, прижавшись к своему мучителю.

- Не смей прижиматься ко мне, еще кровью меня перепачкаешь! – брезгливо сказал мне Виктор и отправил в ванну умываться.

В ванной я пытался рассмотреть свой зад, все оказалось не таким страшным, как представлялось во время порки, конечно ягодицы мои были страшного фиолетового цвета, но кровь сочилась только из нескольких ранок и все равно, на задницу мне теперь не скоро удастся сесть без боли, это я понял сразу.

- Долго тебя ждать!? – требовательно позвал Виктор, и я понял, что экзекуция еще не закончилась, поэтому, наскоро умывшись, быстро выскочил из ванны. Я устал и хотел спать, голова отчаянно кружилась после полученного удара, задница саднила после порки, и я с ужасом думал, что будет, если они с другом потребуют от меня анального секса, это даже в мыслях представлялось адом и нисколько не возбуждало.

Виктор сидел в кресле и потягивал водку из стакана. Он посмотрел на меня, застывшего в дверях.
- Чего встал, проходи, не стесняйся.

Я сделал неуверенный шаг в комнату, чувствуя себя таким маленьким и не защищенным, мои метр восемьдесят пять ужались до метра, так мне казалось.
- Сделай моему другу хорошо! – приказал Виктор и поудобнее устроился в кресле.

Я недоуменно посмотрел на Виктора, хотя и предполагал, что что-то подобное и услышу от него, и все-таки этот приказ стал неожиданностью.
- Ты не понял, что я сказал? – Виктор скрипнул зубами, поднялся, отставив стакан в сторону, и в его руке я увидел ремень. Я сжался, став еще меньше, и хотел убежать, но сильные руки Виктора поймали меня и с силой швырнули на пол. Виктор со всего маху ударил ремнем по моему распростертому у его ног телу, я изогнулся от боли и, выставив вперед руки, стал слезно молить не наказывать меня. А он ухватил меня за волосы и поволок к своему товарищу, все так же сидящему на стуле перед кроватью. Я пытался сопротивляться, хотя понимал, что это бесполезно, Виктор тащил меня, причиняя и физическую, и моральную боль. Он подтащил меня к ногам Питера и ткнул лицом прямо в промежность, я почувствовал резкий запах другого мужчины, даже через брюки ощущался его терпкий дух.

- Я не в настроении, – неожиданно проговорил Питер и поднялся. – Оставь его, он итак сегодня получил достаточно, пусть отдыхает.

Я был благодарен этому человеку, за то, что он не дал опустить меня еще ниже, чем я был уже опущен. Питер ушел. А я разрыдался на полу, около стула, на котором только что сидел друг Виктора.

- Хватит сопли разводить, поднимайся. – Окрик заставил меня вздрогнуть, я безропотно поднялся на ноги и по приказу своего мучителя перешел на кровать, обреченно улегся на живот, все так же выполняя его приказ, и приготовился к получению новой боли.

Вопреки моим страхам, Виктор принес из кухни аптечку и начал обрабатывать раны на моих ягодицах.

- Зачем ты мне наврал? – спросил он, смазав синяки и раны йодом.

- Виктор, поверь, – просипел я сорванным горлом, – у меня ничего с Эриком не было, я просто поехал к нему, просто не мог оставаться один.

Мне было больно говорить, но я старался произносить слова громче, чтобы он услышал меня.

- Мы с ним теперь просто друзья, между нами ничего нет, поверь мне… Когда ты позвонил, я испугался, что ты бросишь меня, и поэтому соврал… Мне было невыносимо в этой квартире, когда ты ушел к Кристине, ты даже ничего не сказал мне, унесся к ней, а мне что оставалось делать… Пожалуйста, я умоляю тебя, ну, прости меня…

Я униженно поцеловал руку своего повелителя, а Виктор обнял меня и начал укачивать как ребенка.

- Дурак-человек, - улыбнувшись, проговорил он. – Ну, как ты не поймешь, ты мужик и ты любишь мужиков, Кристина баба и она любит мужиков, а я люблю и тех, и других, иногда я не могу без нее, иногда нуждаюсь в тебе, смирись с этим и живи, а иначе тебе все время будет плохо.

Виктор был нежен и предупредителен, я понимал, что не наказать меня он не мог, я же должен был прочувствовать, какую боль доставил ему своей ложью, и я прочувствовал, я поклялся больше никогда не поступать опрометчиво и пообещал Виктору, что никогда не увижусь с Эриком.

Прошел год, Виктор к моей радости расстался наконец-то с Кристиной окончательно и бесповоротно и поселился у меня. Я был очень счастлив все это время и старался ублажить своего любимого всеми мыслимыми и не мыслимыми способами. Я все для него делал, все, что он хотел, и он принимал все это как само собой разумеющееся. Полгода длилось наше счастье, пока Виктор не встретил очередную женщину.

Все рухнуло, он съехал от меня, правда, не распрощавшись окончательно, и снова начались нечастые встречи, зачастую Виктор заявлялся ко мне в подпитии и вновь начал обращаться со мной грубо. Однажды мы с ним опять крепко подрались, и я оторвался на нем по-своему. Я всегда знал, что сильнее его, и в этот раз доказал это и ему, и себе. Но потом, потом я раскаивался и просил прощение. Виктор же ушел и не появлялся месяц. Я к тому времени уже уволился из компании и работал в другом месте, поэтому не мог даже видеться с моей любовью, умолять о прощении.

Со своей новой пассией Виктор меня не знакомил, не хотел, чтобы я испытывал ревность, поэтому я даже не знал, где он сейчас живет. Я несколько дней караулил возле его дома, но там оказалось, он давно уже не появлялся. Телефон его не отвечал, и я начал впадать в панику и истерию. На работе пошло все вразлет, я поссорился с родителями, и даже Эрика послал куда подальше, закрылся в своей квартире и начал пить, выпав из реальности окончательно. Иногда мне казалось, что Виктор стоит у моей двери, и я бежал открывать ее, но на лестничной площадке было пусто, и я думал, что не успел открыть и, Виктор, не дождавшись, ушел, я кричал в отчаянии, чем пугал соседей.

Потом мне казалось, что звонит телефон и я орал в трубку, чтобы Виктор вернулся, но слышал только гудки, я сходил с ума. Дальше больше, я бегал по городу, пытаясь найти своего любимого, мне казалось, что сердце должно подсказать мне, где живет Виктор, но натыкался только на прохожих, которые отшвыривали от себя пьяного, грязного человека и недовольные спешили пройти мимо.

- Да, опустился ты… – до боли знакомый голос разбудил меня как-то утром, я отмахнулся, думая, что это очередное видение.

- Давай, открывай глаза, соня!..

Виктор стоял надо мной в прихожей, я почему-то валялся на полу в куче грязного белья.
- Во что ты превратил свою квартиру, боже мой…

Я поднялся, голова гудела колоколом, ноги не слушались, но я все-таки прошел вслед за Виктором, еще не веря, что он реальный. Виктор стоял посреди моей спальни и качал головой, видя, скомканную постель, осколки от бутылок, разоренный бар, в щепы разбитую тумбочку и покосившуюся, полуобрушившуюся люстру, все это великолепие было густо усыпано перьями из разорванных подушек.

Виктор был более чем реальным и более чем недовольным, тем, что он увидел. А я же, не веря еще своему счастью, бросился к нему и хотел обнять. На лице Виктора появилась брезгливость, и он отстранился от меня.

- От тебя несет, как из помойки, – проговорил он, и пошел в прихожую.

- Только не уходи, умоляю…– завыл я и уткнулся лицом в пол, такое положение было для меня сейчас самым благоприятным, опущенная вниз голова не так сильно болела и тошнота немного отпустила.

- Не уйду, а даже и наоборот, я вернусь, и когда я снова сюда войду, хочу, чтобы здесь все блестело и сияло, а ты был как новенький, а иначе… В общем, до завтра.

Он хлопнул дверью, а меня вырвало и рвало еще долго, но я даже был рад этому, я страдал от жуткого похмелья, и это не позволяло расслабиться, я ведь знал, что мой любимый мужчина скоро придет ко мне. Поэтому, не смотря на плохое самочувствие, взялся за свою квартиру. Убирать пришлось так много, что к вечеру я уже не чувствовал ни ног, ни рук, но все равно, всю ночь и следующее утро я продолжал буквально вылизывать свою квартиру. К вечеру я забрался в ванную и отмыл все следы своего недавнего запойного состояния со своего тела и волос.

Виктор действительно пришел, а я в изнеможении валялся на кровати, не в силах пошевелиться и даже радоваться. Он сидел со мной и нежно меня гладил, а я наслаждался тем, что он рядом, и извинялся, что не могу сделать ему приятное.

- Я соскучился по тебе, Андре, - ласково сказал Виктор, - ты проделал трудную работу, и я хочу, чтобы ты просто поспал, мне будет приятно, если ты отдохнешь.

Он раздел меня и уложил в кровать, а сам лег рядом и обнял меня своими сильными руками. Я прижался к его мощной груди и поцеловал в сосок.

- Виктор, прости меня, пожалуйста, я обещаю, что никогда больше не стану тебе сопротивляться, – прошептал я, – даже, если ты вдруг захочешь меня убить, даже тогда…
- Спи, мой сладкий, спи…

За одни только эти слова я готов был сейчас же умереть ради него, или убить кого-нибудь.
- Я люблю тебя, Виктор.

Я спал впервые спокойно и радостно, чувствуя рядом его сильное тело, ощущая его дыхание на своей коже, и я был счастлив, я любил безудержно и безрассудно.

Прошел еще один год, мы почти не расставались с Виктором, он вновь устроил меня в компанию и уже не отпускал от себя. Однажды он сказал мне, что любит, правда выдал свою тайну во сне, в реальности ни разу он не произнес ни одного слова любви. Но во сне, когда контроль оставил его прагматичный мозг, Виктор признался мне в своих чувствах, а мне и этого было достаточно. Я не разбудил его, я просто лежал в темноте и улыбался, счастливый уже тем, что меня любит мой повелитель, любит и хочет быть рядом со мной.

Год сменялся годом, мы привыкли друг к другу, и если Виктор изредка уходил к очередной своей женщине, то неизменно возвращался обратно. Я ненавидел его женщин, потому что, когда Виктор увлекался одной из них, то начинал злиться, а я становился мальчиком для битья. Мне приходилось терпеть все его выходки, и иногда я ненавидел Виктора до такой степени, что хотел убить его. Но каждый раз, Виктор возвращался обратно ко мне, и был таким нежным и ласковым, что я все ему прощал и принимал снова.

Потом все повторялось, я клялся, что брошу эту скотину раз и навсегда, но не мог противиться, когда он с видом побитой собаки приползал зализывать раны. Я до этого не любил и боялся женщин, а тут возненавидел их с большей силой. Во мне стал просыпаться агрессор и иногда во снах, я сильно избивал одну из них, хватал за длинные волосы и бил, пока она не подыхала истерзанная моими руками.. Постоянные стрессы сделали меня дерганным и злым, и однажды я все-таки сорвался на Виктора, а он никуда не ушел, он просто лег на кровать, отвернувшись от меня, и не говорил целый день. Мне этого хватило, чтобы начать унижено молить о прощении, и он простил меня.

Я понял, что Виктор меняется, он все меньше уходил от меня, все больше привязываясь к дому и ко мне и однажды, он все-таки признался, что любит меня, так сильно и страстно, что даже дышать не может. Я расцеловал его, я готов был носить его на руках, если бы мог поднять эту двухметровую, почти стокилограммовую тушу, я бы бегал бы с ним по городу и кричал всем, что меня любят, что я любим и нужен.. Но я просто целовал его и задыхался от переполнявших меня чувств. Виктор же был смущен, тем, что признался и просто лежал в темноте, принимая мои восторги и ласки.

Прошел еще один год, который стал незабываемым для нас обоих, Виктор никуда не уходил, всегда был рядом со мной, и кажется, совсем забыл про женщин. И вот однажды, в канун нового года, Виктор заявился к нам домой с незнакомым гостем.

- Знакомься, это Алекс! – с порога произнес он, и я почувствовал, что мой Виктор пьян.

Алекс, низенький, худой паренек с очень короткой стрижкой, внимательно взглянул на меня своими стальными и жесткими глазами.

- Виктор, ты опять начинаешь, – проговорил я, – ты присмотрись, этому парню нет и семнадцати.

- Парню? – Виктор заржал, оседая на пол. – Слышь, Алекс, мой друг – педик, тебя парнем обозвал, каково, а…
Алекс улыбнулся и снял куртку. Я увидел, что у худенького коротко стриженого «мальчика» оказывается, есть небольшая, но очень женственная грудь, хотя, как я мог судить о женственности, я был с женщиной только раз, да и то, настолько неудачный, что повторять этот опыт не хотел ни за что на свете. Я застыл в удивлении, и легкий озноб пробежал по моей спине. Виктор только раз приводил свою женщину в наш дом, да и то, это было уже очень давно. Ни одна женщина не переступала больше порог моей квартиры, Виктор знал, как я не любил баб и вот тебе, пожалуйста, привел девку в мой дом.

- Виктор, я, кажется, просил тебя…

- Не заводись, – Виктор прошел в комнату и щелкнул меня по носу. – Алекс, проходи, будь как дома.
Они уединились в гостиной, и я услышал ее смех, меня передернуло, когда я представил, что Виктор сейчас ласкает эту женщину там, на моем диване, и она намокнет своей смазкой, выделяя ее из влагалища, и все это пятнами останется на дорогой обивке. Мне вспомнились слова Эрика, что бабы противны и влажны, они поглощают тебя своей раной, своим куском развороченной плоти и заставляют испытывать неприятные, склизкие эмоции. Меня затошнило, и я ушел на кухню.

- Андре, - позвал Виктор, - сделай нам по коктейлю!

- Обойдешься, сам если хочешь и делай, – буркнул я и, уйдя в спальню, завалился на кровать.
Проснулся я оттого, что кто-то целует меня нежно, но требовательно. Сначала я подумал, что это Виктор и даже улыбнулся, но потом вдруг понял, что меня целуют чужие губы, очень нежные и очень чувственные, Виктор никогда не умел так целовать. Я вздрогнул и потянулся к лампе.

- Тсс!

Мою руку перехватили сильные, тонкие пальцы и не позволили включить свет.
- Успокойся, ну что ты так напрягся! Расслабься, мой хороший!

Голос был нежным и убаюкивающим, но меня все равно затрясло от негодования, как она посмела влезть в мою постель, я не позволю ей это. И вдруг мой член окутало что-то теплое и приятное, что-то неведомое. И это что-то пульсировало и жило отдельной жизнью. Мягкие губы ее рта нежно обхватили мой сосок, так нежно, что я забыл о своем негодовании и действительно расслабился. Мой член что-то сжало, сильное как кулак я выгнулся и задохнулся от нахлынувших эмоций, и впервые глянул на нее, она сидела на мне верхом, мерно покачиваясь на моем члене, иногда привставала, а внутри нее мой член сжимали ее сильные мышцы, сжимали, будто хотели втянуть в себя и поглотить навсегда.

Мозг тщетно пытался вызвать картины неприятной развороченной плоти, куска мяса между ее ногами, но не мог, и я снова и снова отдавался во власть женщины, наслаждаясь ее силой и сексом с ней. Вопреки рассказам Эрика, внутри женщины было горячо и влажность была даже приятной, не вызывающей никаких негативных эмоций, а ее внутренние мышцы такие сильные и мощные, работали получше любого рта. Они то отпускали мой член, то снова сжимали его, иногда мышцы не расслаблялись, а женщина начинала подниматься надо мной, и член вытягивался в струнку, напрягался.

Головка испытывала такое давление, что у меня темнело в глазах и казалось, что вот еще чуть-чуть, и я не сдержусь, я кончу и умру, но давление ослабевало, и женщина полностью пускала мой член в себя, и снова сжимались ее мышцы, и сладкая пытка продолжалась вновь. Наконец, Алекс ускорила темп, да так, что я перестал вообще осознавать, где я нахожусь, и что происходит, в какой-то момент мне показалось, что я оторвался от кровати и полетел в далекую неизвестность и только все больше нарастающие волны подступающего оргазма, позволяли мне понять, что я еще жив.

Мягкие губы снова обхватили мой сосок, а ее руки ласкали мои плечи иногда поскребывая их ногтями, и, вызывая приятные мурашки, что еще больше усиливало все ощущения.. У меня мелькнула мысль: «как она умудряется все делать одновременно?», – мелькнула и унеслась, а мозг заполнили волны приближающегося наслаждения. Неожиданно и резко Алекс укусила мой сосок, и это было последней каплей, я взорвался, истошно закричав, потому что не закричи я, то моя бы голова разлетелась на части, не выдержав подобного оргазма.

Я приходил в себя медленно и нервно, тело будто переехали катком, во рту пересохло, глаза болели, так будто я нарыдался, горло саднило, будто я пережил страшную истерику и наорался. Я никак не мог вспомнить, почему же это я так себя чувствую, и вдруг… «О, боже, я же в эту ночь был с женщиной, и это… Нет, это было отвратительно, погано… – Я прикрыл глаза рукой и почувствовал, что мое лицо мокрое от слез. – Признайся себе, придурок, это было восхитительно, ни с чем не сравнимо!» Я капитулировал перед самим собой и пошарил рукой по постели, рядом никого не было. В комнате было еще темно, но за занавесками угадывался рассвет, далекий и тусклый.

Кто-то прошлепал босыми ногами мимо моей комнаты, я приподнялся и увидел ее. Она пошла на кухню, выпить воды, а потом вернулась назад.

- Алекс, - позвал я, не надеясь, что она услышит меня, но она услышала. Остановилась в проходе, облокотившись на косяк двери.

- Ты как? – спросила она.

- Спасибо тебе!

Девушка подошла к кровати, присела на краешек и подала мне стакан воды.

- Тебе действительно понравилось? Мне Виктор сказал, что ты голубой до мозга костей. Прости, но я не сдержалась, это был мой вызов тебе.

- Мне действительно понравилось. – Я выпил воды, затем решился и погладил девушку по спине, она выгнулась, будто кошка и довольно промурлыкала. Я произнес шепотом, продолжая гладить ее спину, – как мне отблагодарить тебя, ты только скажи.

Алекс прижалась ко мне и вдруг стала покрывать горячими поцелуями мою грудь, я вновь возбудился. Ее губы были такими нежными и страстными, ни один мужик не мог так целовать, я это знал, ни у кого из них не было таких нежных ласковых пальцев, таких восхитительно тонких и нежных пальцев. Алекс взяла мою ладонь и положила на свою грудь. У нее были очень маленькие грудки, но такие упругие и нежные на ощупь, что это еще больше возбудило меня, я наклонился и вобрал ее грудь в свой рот. Твердый сосок уперся в мой язык, и я нежно облизал его, пососал грудь и вдруг получил истинное удовольствие от этого. Меня заколотило от возбуждения, от другого, совсем не животного возбуждения, которое я испытывал с мужчинами. Я слышал ее вздохи, ее стоны и это меня сильно заводило и подхлестывало.

Я стал целовать ее, спускаясь ниже и ниже, миновал ее пупок, задержавшись на мгновение и поражаясь, какое же у нее все маленькое и хрупкое, она мне представилась неземным каким-то созданием, сказочной цветочной принцессой из сказки.. Я впервые коснулся женского органа, и пальцами ощутил его мягкость и нежность, это совсем не напоминало кусок мяса. Да она была влажной и теплой, я поднес пальцы к носу и нерешительно понюхал, запах был не резкий, а очень нежный и даже приятный, я наклонился к лону и зажмурившись лизнул, вкуса сначала я не почувствовал и поэтому принялся ласкать ее языком, услышав, как Алекс вздохнула и выгнулась навстречу мне.

А потом, вдруг я распробовал, она была действительно вкусная, и мне нравилось ее ласкать, я стал сильнее возбуждаться оттого, как возбуждается она, а вкус ее тела, буквально сносил мне крышу, я застонал в унисон с женщиной, которую ласкал языком. Боже, это было что-то неземное, что-то из ряда вон выходящее, я не верил себе, что сейчас в своей спальне я ласкаю языком женщину и меня это нисколько не пугает и не вызывает отвращения, даже наоборот заводит. Я не мог оторваться от нее, наслаждаясь вкусом Алекс, и ее вздохами и всхлипами… Она всхлипывала! Я обескуражено оторвался от своего занятия.

- Ты что, плачешь? – я испугался. – Я делаю что-то не так?

Девушка не ответила, она чуть приподнялась на локте и другой рукой слабо надавила на мой затылок, и в этом движении не было приказа, в нем была просьба, такая трогательная и нежная, что я, не раздумывая, продолжил ласкать ее. И она кончила, так неожиданно, напряглась вся и задергалась, заколотила маленькими пяточками по моей спине, потом поднялась, обхватила мою голову руками, поцеловала и снова легла на подушки.

- Спасибо, мой хороший. – Прошептала она, когда я лег рядом с ней, чувствуя свое возбуждение, я начал снова ласкаться к ней, и она снова была готова, не просила подождать, не ныла, что ужасно хочет спать, как это делал Виктор, когда кончал, не отвернулась, а приняла меня с радостью и желанием.

Я вошел в нее и снова почувствовал ее горячее лоно, ее сильные мышцы, приятно обхватившие мой член. Она прижалась ко мне, а я, боясь раздавить ее, приподнялся на руках. Мы двигались в унисон, и она была такой легкой, почти невесомой, я ощущал ее и не ощущал. Я чувствовал ее маленькую грудь, трущуюся о мою широкую грудь, ее худенькие ножки обвили меня, она вся прижалась и отдавалась мне всецело. Я чувствовал себя защитником и покровителем этой маленькой женщины, и такая нежность вдруг разлилась внутри меня, такая теплота, что я едва мог дышать от накативших на меня эмоций. Мне было хорошо как никогда, а она вдруг начала кричать, тихонько, но так заводно, что я почувствовал, что подхожу к оргазму и уже не могу контролировать себя.
Потом мы лежали вместе, и она курила, я попросил у нее сигарету.

- А Виктор не любит запаха сигарет. – Сказал я, с наслаждением делая первую затяжку.
- А кто его спрашивает, что он любит, а что нет… – голос ее стал каким-то жестким и чужим, но это длилось лишь мгновение, – это его дело, что он там любит, а чего не любит.

Алекс повернулась ко мне и поцеловала в губы, и даже ее сильный и требовательный поцелуй с дымом от сигареты, был нежным и ласковым – как это у нее получалось, не знаю. Мы покурили, и она ушла к Виктору, а я заснул, и во сне мне снилось, как я занимаюсь любовью с Алекс.

Утром она ушла, а мы с Виктором остались одни.

- Сдается мне, что сегодня наш девственник обрел в себе мужчину? – усмехнувшись, проговорил Виктор и потрепал меня по голове, я уклонился, мне вдруг стали неприятны его тупые шутки.

- Что это с тобой, никак зазнался, что потрахался с бабой?

Я зло глянул на Виктора, схватил куртку и ушел из дома, мне не хотелось его видеть, и я не мог понять причину, внезапной перемены во мне. Я слонялся целый день по городу и вернулся только вечером уставший и злой. Виктор сидел дома, он не вышел меня встречать, но я ничего не испытал, поняв, что он на меня обиделся. Я пошел на кухню, включил чайник и уселся на табурет.

Теплые ладони накрыли мои плечи, я повел плечами, пытаясь сбросить его руки.

- Ну, прости меня, это было глупо, подсовывать тебе Алекс, ну, правда, прости меня. – Прошептал он мне в ухо.

- Не понимаю, о чем ты говоришь, - попытавшись отстраниться от горячего рта Виктора, проговорил я.

- Ну, понимаешь, я по пьяни рассказал ей о тебе и она сказала, что нет таких гомиков, которые бы отказались от женщины, если женщина понимает хоть что-нибудь в сексе. Мы поспорили, я проспорил ей. Ну, признайся, она ведь супер трахатеся, так ведь!

Я возмущенно поднялся и увидел лицо Виктора, он вдруг смутился, впервые я видел смущение и растерянность на его лице. Он не выдержал моего взгляда и опустил глаза.

- Не подумавши брякнул, - вдруг сказал он тихим и каким-то потерянным голосом и вдруг, громче, – прости меня, а!

Виктор попытался меня обнять, но я оттолкнул его и прошел в спальню, где повалился на кровать прямо в одежде. Я ненавидел Виктора за то, что он поспорил с Алекс, а ее я ненавидел, потому что она открыла мне другой мир и этим сломала, буквально перечеркнула мою жизнь. А еще, я хотел убить Эрика, внушившего мне, что женщины это зло, а секс с ними, это ужасная гадость. Воспользовался моим первым неудачным контактом с дурой, и внушил мне все эти тупые стереотипы.

Виктор тихо вошел в комнату и прилег рядом со мной, но не вызвал ни желания во мне, ни жалости. Я лежал на спине и смотрел в потолок, на причудливые узоры, которые создавались от игры света и тени. Я взял с тумбочки сигареты, которые забыла Алекс, и закурил, Виктор приподнялся, глянул на меня, но ни слова не произнес, не отругал, а я даже не обратил на это внимания. Незаметно для себя я заснул и проснулся только утром, оттого, что меня ласкали под одеялом.. Я откинул одеяло, и увидел Виктора, он делал мою работу и, этим немного смутил меня и заставил возбудиться и кончить. Я встал, даже не удостоив его словом, и пошел в ванную.

На работе все было по старому, на вызовы Виктора к себе в кабинет я отвечал полнейшим игнором, чем обескураживал своих коллег. Вечером Виктор закатил мне скандал, но после пары оплеух успокоился и ушел в гостиную на диван, в надежде, что я приползу на коленях просить прощение. Я не приполз, я лежал в комнате и думал, почему Виктор не свалил, он так любил раньше уходить, вот и сейчас бы ушел, решив сразу несколко проблем.

Утром я собрался и поехал навестить Эрика, во мне бушевали чувства, и мне хотелось мстить. Я пришел к нему в дом, видя его радость, и это меня немного остудило, но потом, когда я выпил, то снова вспомнил старую обиду и избил Эрика, я бил его впервые, бил сильно, по-мужски. А он только скулил и умолял меня перестать, не понимая своей вины, его мольбы только подогревали мою ярость и я, наверное, убил бы его. Но потом, вдруг увидел его глаза, огромные карие глаза, полные слез и раскаяния и, отчаянные, бесполезные попытки прикрыться от моих побоев руками и что-то во мне выключилось. Я сел на пол и прижал Эрика к себе, как еще совсем недавно делал со мной Виктор.

- За что? – шептал Эрик, еле двигая разбитыми в кровь губами. – Что я тебе такого сделал?

Я покачал головой.
- Прости, друг, ты просто попал под горячую руку. – Соврал я. – Вызывай полицию, и пусть меня арестуют.

- Нет, нет, что ты… – зашептал Эрик и начал гладить меня по руке, – у меня все заживет, все заживет. Я люблю тебя, Андре, я готов вытерпеть ради тебя все…

Мне стало тошно, и я снова ударил его, а потом схватил за шкирку и потащил в ванную комнату, там грубо перекинул его через край ванны, спустил с него штаны и начал трахать.. Он не сопротивлялся, уперся руками о дно ванны и тихонько всхлипывал, не смея больше ничем выказывать как ему больно. Я знал, что ему больно, но не мог остановиться, опускал и опускал своего друга.

- Ты это любишь, мудило? – рычал я, чувствуя, как завожусь, оттого, что трахаю беспомощного и покорного Эрика.

- Да, да… Я люблю тебя любого, - сипел Эрик, чуть не теряя сознания от боли, - только не уходи от меня, только будь со мной и делай, все, что тебе будет нужно, я все вытерплю, все....

Меня раздражали эти слова, потому что они были так похожи на те слова, которые я когда-то говорил Виктору, точно так же отдаваясь в его полное распоряжение. Я ударил Эрика по ребрам кулаком, с одним только желанием, чтобы он заткнулся. Эрик задохнулся от удара, но все еще продолжал что-то лепетать, про любовь и чувства, может быть, хотел таким образом разжалобить меня, но только выводил еще больше.

- Заткнись! – взревел я, - а иначе, я изобью тебя сильнее!

Эрик тут же затих, не осмеливаясь даже стонать. Я видел, как напряжены его руки, как вздрагивает спина, при резком моем входе, видел, как качается его голова, в такт заданному мной ритму и слышал только свое прерывистое дыхание, казалось, Эрик отключился от боли и страха. Во мне начал пробуждаться зверь, я захотел, услышать стоны и крики, поэтому начал насаживать Эрика интенсивнее, все сильнее и сильнее проталкивая свой член в его узкую задницу.

Руки Эрика заскользили в мокрой ванной, и его голова стала колотиться о противоположный бортик, а он ничего не мог с этим поделать, как ни старался удержаться на руках, мой резкий темп не позволял ему оставаться на месте. Я же рвал своими ногтями кожу на его ягодицах и, наконец, услышал сдавленный крик, полный отчаяния и мольбы. От этого крика я кончил и оттолкнул беспомощное худое тело.

Эрик свалился на пол, забился под раковину и разрыдался, по-детски навзрыд, не стесняясь меня, а может быть, уже и не замечая.

- Выйди… – наконец простонал он, закрывая лицо руками. И этот его стон, и этот жест получились ну такими обреченными и жалкими, что я упал перед ним на колени.

- Господи, Эрик, прости меня, какой же я скот. Прости, малыш!

Я начал целовать руки своего друга, затем глаза, вытирая его горькие слезы своими губами.

- Пожалуйста, прости меня, я клянусь тебе, что больше такого не повторится. – Умолял я несчастное, забившееся под раковину существо и продолжал в каком-то неистовстве целовать его.

- Я, я… - Эрик задыхался и не мог больше вымолвить ни слова..

Я взял Эрика на руки и отнес в спальню, он вяло отбивался от меня, но потом, притих и приник головой к моей груди. Я обработал его ссадины, внутренне ругая себя, на чем свет стоит, а потом сидел рядом с другом, пока он не заснул.

Вечером звонил Виктор, но мне было все равно, и я очень сухо поговорил с ним, мне показалось, что на другом конце Виктор зарыдал, но, наверное, мне так просто показалось. Я оставался с Эриком почти неделю, мне было все равно, что будет на моей работе, я наплевал на все и отключил телефон.. Эрик был мне благодарен, он с трудом ходил по дому и я ухаживал за ним, я выводил его погулять в сад, готовил ему еду и с удовольствием прислуживал, но я не любил его, только жалел. Мой бедный друг пытался найти во мне хотя бы капельку любви, он несколько раз порывался заговаривать со мной о своих чувствах, но я прерывал его. Через неделю, когда Эрику стало лучше, я уехал от него, пообещав вернуться.

С Алекс я встретился почти сразу же по прибытии в город. Она сидела в кафе напротив моего дома.

- Привет, – просто сказала она, будто бы мы только вчера расстались. А меня заколотило, я хотел ее как никогда. Нет, я не любил ее и не испытывал тех чувств, которые некогда питал к Виктору, я просто хотел ее, хотел заняться с ней сексом.

- Привет! – я присел рядом с ней и заказал себе кофе.

- Где ты пропадал? Тебя Виктор обыскался, у меня тебя искал, решил, что ты прячешься в моей квартире. – Она улыбнулась, и я почти потерял голову, представляя, как я раскладываю ее на своей кровати, и она стонет и изгибается подо мной.

- Надеюсь, он уже съехал от меня. – Пытаясь отогнать назойливое видение обнаженной и стонущей Алекс, проговорил я.

- Нет, все так же живет у тебя, я только что от него.

- Может, поднимемся? – предложил я.

Она кивнула и улыбнулась еще шире. Мы встали и пошли в подъезд.

- Где ты был, почему не отвечал на мои звонки… – Виктор хотел меня обнять, но остановился, увидев Алекс.

- Отвали! – я грубо отпихнул его и прошел в спальню, схватив Алекс за руку, я был не в состоянии терпеть дольше. Я буквально рвал на ней одежду, а она заливалась звонким смехом. Неожиданно Алекс остановила меня и, поцеловав в ухо, прошептала.

- Позови Виктора, тебе понравится, обещаю.

Я отрицательно замотал головой и бросил женщину на постель, буквально накинувшись на нее с поцелуями. Я был агрессивным и нетерпеливым, она же все принимала как игру и в какой-то момент вдруг взяла инициативу в свои руки, неожиданно сильно перевернув меня на спину. Я таял, моя агрессия стала исчезать, оставляя место покорности, я порывался еще перехватить инициативу, но Алекс не позволила, и я сдался на ее милость.

- Ну что, позовем Виктора? – спросила она, и я закивал головой, не в силах уже произнести ни слова.

- Виктор!

Он появился мгновенно и Алекс начала игру с нами обоими.. Она села на мое лицо, и я вдохнул аромат ее тела, она была восхитительна. Виктор же тем временем ласкал мой член, и я поплыл окончательно. Я ласкал Алекс языком, она терзала руками мои соски, а Виктор в это время отсасывал у меня и как… Я сходил с ума.
Потом, когда Алекс кончила, она нежно и вместе с тем требовательно, заставила меня встать на четвереньки, позволив Виктору войти в меня, а сама поднырнула под меня и я снова начал ласкать ее языком, а она, слегка приподнялась и взяла мой член в рот.

Я думал, что ничего лучшего, что я испытал ранее с ней, я никогда больше не смогу испытать, как же я ошибался. То, что я испытывал, словами передать было нельзя. Простата, которую массировал член Виктора, пульсировала и каждый раз посылала в мой мозг сильные и мощные импульсы удовольствия, то, что творила ртом и языком Алекс подстегивало простату к еще большим ощущениям, я улетал и уже не мог контролировать себя и оргазм который потряс мое существо, вырубил меня окончательно.

Я очнулся от жаркого дыхания в затылок и, оглянувшись, увидел Виктора, он спал позади меня, Алекс же спала рядом со мной, свернувшись калачиком у моего живота. Я не хотел нарушать их сон, хотя у меня затекли все мышцы, и я отчаянно хотел потянуться, но лежал и терпел, испытывая нежность к этим двум людям, которые подарили мне неземное наслаждение.

Алекс не любила никого, она была свободна и независима, а мы с Виктором попали в полную ее зависимость и тихо страдали. Я страшно ревновал ее к Виктору, а он в свою очередь не раз пытался заявить свои права, причем иногда путался на кого именно он хочет заявить права, на меня или на нее. Наш треугольник затягивал нас как Бермуды, и я чувствовал, что начинаю потихоньку терять голову и звереть.

Летом, Алекс с Виктором уехали отдыхать на юг, а я в первые дни не находил себе места и даже попытался снять девку.. Но из этой затеи ничего не вышло, у меня отчего-то не встал на нее, я не знал, почему и не мог объяснить себе этого.. Поэтому я просто поехал к Эрику, зная, что он примет меня любого. С Эриком все было отменно, но когда я снова попытался сделать это с женщиной, ничего не получилось, и я не мог объяснить себе подобного поведения собственного тела. Эрик объяснил мне это тем, что во мне так и осталась моя детская травма от первой женщины, Алекс же змеей проникла в мою постель, и стала единственной женщиной, которая смогла разбудить во мне дремлющего мужчину.

Я не поверил, посчитав это дикостью, поэтому начал снимать девицу за девицей и однажды все сложилось. Я стал трахать баб, да как, они влюблялись в меня сразу же после первой ночи и не хотели уходить.. А я как ненасытный волк выискивал все новых и новых жертв своей любви, я будто бы сорвался с цепи, мне нравилось заводить девку, видеть в ее глазах страсть, постепенно перерастающую в любовь, а потом отчаяние, когда я бросал ее.

Неожиданно я получил огромное наследство, тетка, родная сестра моей матери, обожавшая меня при жизни, решила вознаградить меня после своей смерти, оставив солидные счета в банках и фамильный особняк. Я переехал в свой новый дом и позвал к себе Эрика, больше никого я не хотел видеть. Я знал, что Алекс и Виктор разыскивали меня, но я сменил телефон, а нового своего адреса я никому не оставлял. Мы жили с Эриком и ни в чем не нуждались, мой друг окончательно простил мою выходку, и уже не смотрел на меня как на какое-то жестокое и страшное существо, а может быть, Эрик просто привык ко мне новому и принимал меня таким, каков я есть.

Как бы не было мне хорошо в доме моих предков, но однажды, меня потянуло к моим оставленным друзьям, я вернулся в наш город, который оставил когда-то без сожаления.. В моей квартире естественно я их не обнаружил, после недолгих поисков я узнал, что они переехали в дом к Виктору, и я нашел их там.

Виктор радовался как ребенок, он искренне обнимал меня, Алекс же была недовольна моим появлением, и я в скором времени понял почему. Оказывается, эти двое поженились, и Алекс ждала ребенка. Она больше не хотела делить Виктора еще с кем-то.

- Пойми, если бы ты тогда так резко не сорвался и не пропал, мы бы продолжали жить втроем и дальше, и кто знает, может быть, я бы вышла замуж за тебя, а Виктора мы бы иногда приглашали в наше гнездышко. Но с тобой я так не хочу, я не хочу изредка приглашать тебя, понимаешь. А жить с нами ты уже не можешь, я не хочу, чтобы соседи потом моему ребенку рассказывали, какие непутевые у него родители.

- Я все понимаю, Алекс. Да и не стал бы я с вами жить, вот если бы иногда приезжать к вам в гости…
Она отрицательно покачала головой, и я ушел, не смотря на протесты Виктора, который бежал за мной по лестнице и умолял вернуться.

Мы стали встречаться с ним тайком, чтобы не узнала Алекс, прятались на съемных квартирах и у него в офисе. И я вдруг ощутил с новой силой влечение к своему старому другу. Я видел, как Виктор зависит от Алекс, как он боится и боготворит ее, как когда-то я боготворил его, но он так же зависел и от меня и не хотел распрощаться со мной навсегда. Время от времени я уезжал к Эрику, который вел мои дела, пока я отсутствовал и должен был постоянно отчитываться о состоянии моих счетов и недвижимости. Как я не пытался отмахнуться от этих надоедающих отчетов, мой друг в делах коммерции был неумолим, но я подозревал, что все эти срочные вызовы, были предлогом вытянуть меня к себе, чтобы я хоть чуть-чуть побыл рядом с ним.

Я приезжал в машине полной женщин, размещал их в особняке, устраивал вечеринки, которые неизменно заканчивались оргиями. Я знал, что делаю Эрику больно, но мне было все равно, меня больше не интересовали отношения только с одним человеком и только с мужчиной. Я разрывался на части, мне казалось, что во мне живет два разных существа, одно из которых – страшный и сильный зверь, а другое – чувственный и нежный мальчик, а может быть и девочка, я не мог определить второе существо, все ярче ощущая в себе первое. Эрик пытался вразумить меня, просил остепениться.

- Как ты можешь так жить, не понимаю! – однажды он решился на серьезный разговор, заламывал руки и бегал по просторному кабинету. – Посмотри, во что ты себя превращаешь, ты бы занялся чем-нибудь, подумал о будущем, в конце концов, завел бы семью, детей.

- А тебя, здесь оставить, да? Чтобы мои дети росли и наблюдали за дружком своего папаши, - засмеялся я, наблюдая, как нервничает мой друг, начавший не к месту этот никому ненужный разговор - хороша будет у нас семейка, не правда ли, мама, папа и дядя пидор! Ты на себя посмотри, ты конченный пидор и, скажи, что это не так. Ты ведь пол человека, не более, ты хотя бы раз задумался, что ты болен? Хотя бы раз представил себе, что на тебя жалко смотреть? И ты думаешь, что я буду растить своих детей рядом с тобой, воспитывать их в духе… - я подавился словами, увидев лицо Эрика.

А он смерил меня холодным взглядом и вышел из кабинета, не сказав мне ни слова. Я понял, что перегнул палку, переступил черту, за которую не смел переступать ни при каких обстоятельствах. Я бросился вслед за Эриком, зная, что сам он уже никогда не придет, даже у любви есть границы.
Дверь была закрыта. Я постучал, но ответа не дождался.

- Эрик, впусти меня, в конце концов, это мой дом и ты не имеешь права!..

Он молча открыл дверь, так же молча вернулся к своим вещам, которые укладывал в большую спортивную сумку.
Я никогда не видел, чтобы Эрик был так зол и так сосредоточен, как в тот момент. Он не взглянул на меня, не осудил, не высказал ничего, Эрик просто молча собирал вещи. Мое сердце будто оборвалось и стало падать, медленно отсчитывая удары, и каждый удар отдавался в голове: бух – ты теряешь друга, бух – его никогда больше не будет в твоей жизни, бух – ты будешь обвинять себя вечно!

Я бросился к Эрику и обнял его, но он вырвался из моей хватки и, как ни в чем не бывало, продолжил сборы. Я снова обнял его и с жаром зашептал на ухо:

- Прости меня, пожалуйста, прости!

- Не нужно этого, оставь! – Эрик снова вырвался из моих объятий, поднял, выпавшую футболку и начал сворачивать ее со своим чертовым немецким аккуратизмом, но вдруг скомкал и бросил на пол. Сел на кровать и спрятал лицо в ладонях.

Моя душа наполнилась такой жалостью и таким страданием, что казалось, сейчас же покинет тело, расставшись с ним навсегда.

- Эрик, ну ты же знаешь, какой я придурок, ну что ты на меня обижаешься! – Я сел рядом с ним и порывисто обнял, развернув его к себе. – Ну, прости ты меня! Ну, хочешь, ну побей меня, вот, побей и все…

Я взял его руку и стал бить себя по лицу его рукой.
- Вот, так бей… ну…

Эрик отнял свою руку, буквально вырвав ее из моих рук.

- Тебе бы всех бить, даже себя не жалко. Ты же знаешь, что я никогда так не поступлю, ты же знаешь…
Я думал, что он плачет, но он был словно застывший кусок льда, его глаза будто умерли, я сполз на пол, не в силах больше выносить подобного поведения своего друга. Я обнял его колени и посмотрел снизу вверх.

- Только ты меня понимаешь и прощаешь, только ты единственный, к кому я могу приползти за поддержкой и пониманием, ну прости, пожалуйста! Обещаю, что больше здесь ни одной бабы не будет, это твой дом и ты в нем хозяин, договорились, только не обижайся на меня, мне невыносима даже мысль, что ты будешь дуться на меня!

Эрик покачал головой и вздохнул:
- Иногда я не понимаю тебя, Андре! – сказал он.
- Прощаешь? – с надеждой в голосе спросил я.

Он кивнул.
- Не уедешь? – спросил я, поцеловав его коленку, - пообещай, что не уедешь!

Эрик улыбнулся, я знал, что он не может долго на меня сердиться.
- Ну, куда я от тебя денусь, - Эрик погладил меня по голове, наклонился и поцеловал в губы, - ты же без меня пропадешь.

- Пропаду, Эрик, ой пропаду.

Наверное, впервые за много лет, мы занимались любовью с Эриком, будто бы увидели друг друга впервые, так желанно было для меня его тело, так страстно он отдавал мне свою любовь и я принимал ее с благодарностью и наслаждением.

Но, через месяц я вернулся к Виктору, и в его объятиях вмиг забыл об Эрике, я рвался на части, меня переполняли эмоции и чувства, я бы не отказался и от Алекс, но она категорически запретила мне появляться в ее доме. Зато ее муж был готов на все ради меня, и я пользовался этой его готовностью.

Я начал сдаваться на милость зверя, живущего внутри меня, и уже перестал мучаться угрызениями совести, что увожу мужа у своей бывшей любовницы. Алекс же рвала и метала, она угрожала мне всевозможными расправами, она ненавидела меня. А я увел у нее Виктора, мы снова поселились в моей квартире, и я наслаждался его покорностью и любовью. Теперь уже он не осмеливался поднять на меня глаз, а когда я хотел избить его, я избивал, да так, что бедный Виктор не мог подняться с пола. Если мне хотелось взять его силой, я брал, без раздумий и разглагольствований, а потом никогда не жалел его.

Если же он пытался ныть или качать права, то получал еще и уже больше не пробовал поступать необдуманно. Он боялся и боготворил меня и молил только об одном, не бросать его, отдаваясь на мою милость всецело. Ничто не могло оторвать его от меня, ни мольбы его жены, ни даже угрозы, что она разведется и, забрав сына, уедет из города. Однажды он, было, сорвался к ней, но моя угроза, что если он уйдет, обратно не пущу, остановила его, и Виктор понуро вернулся к моим ногам. Он стал еще более послушным и беспрекословным, мне казалось, что он тает на глазах, но я не хотел обращать на это никакого внимания, я упивался своей властью, продолжая все еще любить Виктора, только теперь моя любовь стала другой, – жесткой и мужской.

Наконец, решив, что он страдает из-за Алекс, я запретил ему видеться с ней. И Виктор поклялся, что никогда больше не увидится с женой. Я же водил женщин в свою квартиру, иногда позволяя Виктору поучаствовать в наших оргиях. Так длилось больше полугода, я устал и решил поехать к Эрику, к тому же он уже давно вызывал меня, чтобы отчитаться в коммерческих делах. Как и обещал я приехал один, без своих женщин, и Виктора с собой не взял. Эрик встретил меня достаточно сухо, что меня несколько озадачило, я пытался приласкаться к нему, но Эрик был равнодушен ко мне.

- Что-то случилось? – спросил я, думая, что мой верный друг завел себе любовника, и по этому поводу меня вдруг кольнула ревность.

- Ничего, мой дорогой, мы с тобой деловые партнеры и только. У тебя есть друг, может быть подруга, которые ждут тебя.. А я, я просто управляющий твоими делами, прошу не путать личное с деловым, договорились.
Как я не пытался расшевелить Эрика, он не сдавался. Куда делась его любовь, что стало с ним? Я не мог спокойно жить в доме, я наблюдал за Эриком, надеясь, что он все-таки сдастся и придет ко мне, но проходило время, а мой друг был так же отстранен и холоден. Мне уже надо было возвращаться, Виктор оборвал мой телефон, но я не мог уехать, потому что меня беспокоила ситуация с Эриком. Мне не давало покоя его поведение, я боялся, что приеду в следующий раз в пустой дом, где уже не будет того, кто всегда меня ждет.

- Чего ты добиваешься? – ворвался я к нему в комнату, наконец, не выдержав эту блокаду..

Эрик удивленно поднял на меня глаза.
- Я? – спросил он, - ничего не добиваюсь, о чем ты?

Я схватил его за плечи и, как следует, встряхнул.

- Очнись, ты меня пугаешь, прекрати это немедленно и обними меня, как ты раньше меня обнимал. Ты должен радоваться, когда я приезжаю, а не смотреть на меня так, будто я кусок дерьма, прилипший к твоему ботинку.

Я вышел из себя, я готов был снова побить его, унизить, заставить рыдать, вызвать хоть какое-то чувство, пусть даже, чувство страха, но только не равнодушие.

- А ты думал, что вечно будешь играть с моими чувствами, да? – он был спокоен. – Я ведь тоже не железный, Андре. Я ждал тебя, думая, что тот месяц, тот незабываемый месяц и тебе был дорог, так же как и мне. Я ошибался.

Эрик потер запястье и только тут я увидел шрам. Я схватил руку Эрика.

- Что это? – Я испугался. А Эрик отвел глаза и ничего не ответил. – Господи, Эрик, зачем ты?

Он попытался вырвать свою руку из моих ладоней, но я прислонился губами к его шраму и зашептал:

- Ты хотел наказать меня… ты наказал… я раскаиваюсь за все, раскаиваюсь…

Эрик погладил меня по голове и вдруг начал извиняться, господи, он еще и извинялся передо мной. А у меня разрывалось сердце, когда я представлял, что мог бы остаться без него. Я раскаивался за свои идиотские выходки, я клялся, что никогда больше не покину его. Я вспомнил тот вечер, когда он позвонил мне и просил приехать, как же я не услышал тогда, что он страдает, что он готов даже умереть ради меня, каким же я был ослом.

Я, кажется, оскорбил его тогда, это мои слова про деловые отношения, потом произносили губы Эрика, я был тогда пьян, чертовски пьян и не думал, что вонзаю лезвия в его вены, своим холодным равнодушием. Если бы он умер, то я бы был его убийцей. До чего же я докатился? Ведь я что-то почувствовал, перезвонил буквально на следующий день и как я тогда злился, когда он не поднял трубку, я ведь думал, что он загулял, бросив дела и дом. А он, он лежал в больнице, строго настрого приказав врачам не сообщать страшную весть знакомым.

- Милый мой, Эрик, почему ты не сообщил мне, я бы прилетел к тебе, прибежал…

- Зачем? Ты же был занят, что я значу для тебя… Я хотел умереть, освободить тебя, жаль, что экономка вернулась раньше времени, если бы не она…

- Не говори так… не смей даже думать о смерти, я не позволяю тебе, слышишь! Я не смогу жить без тебя, я даже дышать не смогу, как ты не понимаешь, глупый мой малыш.

Эрик улыбнулся, он не верил моим словам, его любящее сердце не понимало, как без любви можно привязаться к человеку. Как мне было ему объяснить, что дороже его на этом свете у меня не было никого. Я решил ничего не говорить, я просто молча целовал запястья Эрика, целовал его шрамы, а он смотрел на меня глазами полными слез, и ничего в этом мире не было сейчас важнее, чем этот взгляд полный любви и верности.
И все-таки я должен был уехать, должен был вернуться обратно в город, и под предлогом, что хочу продать городскую квартиру, я покинул Эрика.

Я знал, что найду Виктора у Алекс, поэтому, даже не заезжая к себе домой, я поехал к семейной парочке. Открыл мне Виктор, как только он увидел меня, то побледнел.

- Ты же говорил, что предупредишь, когда приедешь? – промямлил он.
- А я вот как снег на голову свалился, хотел проверить какова цена твоих клятв. Теперь вижу!
- П-п-рости меня, - прошептал Виктор и я увидел, что он готов уже броситься передо мной на колени.

Из комнаты вышла Алекс, она увидела меня и насупилась, но я видел, что она боится.
- Зачем ты приехал? – спросила она и я уловил в ее голосе панику.
- Привет, Алекс! – сказал я и улыбнулся. – Как поживаешь? Рад тебя видеть.
- Не могу тебе ответить тем же, а поживала очень хорошо, до твоего появления.

Виктор стоял между нами, бледный как смерть, он переводил взгляд с одного любимого лица на другое и мычал что-то нечленораздельное.
- Алекс, я очень люблю тебя, но если он позовет, пойми, я уйду с ним! – вдруг выпалил Виктор и с надеждой посмотрел на меня.

Алекс присела на пуфик.
- Убирайтесь оба! – устало сказала она.
- Маленький, я ведь не за этим пришел! – сказал я и подошел к моей девочке, увидев, что она готова разрыдаться.
- А зачем ты пришел? Только не говори, что пришел извиниться за то, что трахаешь моего мужа и запрещаешь ему со мной видеться!

Я оглянулся на Виктора, он покраснел и опустил глаза.
- Трепло! – сказал я, а потом снова повернулся к Алекс и присел перед ней на корточки.
- Я действительно пришел извиниться, я вел себя просто как свинья, прости меня, маленький, ладно!

Алекс недоверчиво посмотрела на меня и промолчала.
- Я многое понял за эти дни, знаешь, мы все запутались, мы завязли в какой-то густой и липкой паутине, мы вроде бы спали. Ты проснулась первая, я вот тоже проснулся, этот, - я указал на Виктора, - и он проснется, теперь он отец и муж, и отвечает за тебя и за ребенка. Я не буду больше мешать вам, к тому же, у меня есть человек, который любит меня, он мне очень дорог, я никогда больше не сделаю ему больно. Вы мне тоже очень дороги, и вам я тоже никогда не сделаю больно, никогда, Алекс, клянусь, никогда больше.

Она обняла меня.
- Спасибо!
- Это тебе спасибо, что веришь и что прощаешь!

Я поднялся на ноги и направился к двери.
- Да, вот еще, что, - я остановился у двери, - я открыл счет на тебя и на ребенка, и не смей отказываться, тебе будут нужны деньги.

Не дожидаясь ответа, я вышел за дверь.
- Андре, подожди! – Виктор выбежал вслед за мной и повис на мне, цепляясь руками за одежду, но не удержался и соскользнул вниз к моим ногам.
- Прости, сжалься! – запричитал он. – Делай что хочешь, только… только… - он задохнулся от слез, - только не бросай меня, умоляю, не бросай…

Я не обратил внимания на его стоны, стряхнул с ног его руки, брезгливо отряхнул брюки и вышел из дома под дождь.

Вмиг стало холодно, ледяные капли проникли за воротник, а он вышел за мной на крыльцо в одной футболке: « не уходи!»

Я не оглянулся, мне стало безразлично, да и что теперь-то сделаешь, я все решил, и свое решение не изменю.

- Пожалуйста, пожалуйста, умоляю… – он снова вцепился в меня, налетев ураганом, и я почувствовал, как сотрясается тело несчастного Виктора.

- Ну что ты, что ты, - я погладил его по голове, почувствовав, как он льнет к моей руке, пытается взять мою ладонь в свои руки, и я позволил ему поцеловать руку.

- Иди в дом, простудишься, - прошептал я, а Виктор все целовал и целовал мою руку, закрыв глаза, его слезы смешались с каплями дождя.

- Ну, прости меня, пожалуйста, прости… - начал он снова.

- Ладно, все, хватит, - голос мой стал жестким, и я оттолкнул лицо Виктора, рукой, которую он только что целовал.
– Прощай!

Виктор что-то там еще орал, но я не слушал, я сел в такси и уехал, оставив этих двоих друг другу. Я больше не хотел мешать им, тем более что у меня был дом и был любящий человек, который всегда ждал меня в этом доме. Я достал телефон и набрал номер, того, кого я действительно любил все эти годы.

- Алло! – отозвался уставший и грустный голос, такой родной и близкий.

- Эрик, я еду домой, – я почувствовал, что Эрик улыбнулся, и в моем сердце вдруг появилась непреодолимая нежность. – И еще, – решился наконец-то признаться я, – малыш, я тебя люблю!