Папа был хитрым. Хитрый папа - это класс. Никто не узнал, что он выращивал червячков. Золотых червячков. Раньше, в детстве, все мечтали о больших победах. Моя двоюродная сестра собирала шелкопрядов. В будущем она планировала использовать для этого дела негров. Гусеницы на неграх как белые червячки. Червячки сосали бы из негров чёрный сок. Но папа выращивал золотых червячков.
     Папа был очень скромным. Он любил нас... Катю, Сеню, маму, бабушку и меня. Но ничего нам не говорил. В комнате, где днём душили цыган, он обустроил аквариум. Но этого никто не видел. Мёртвые цыгане только? Но цыган душили быстро... ведь там была специальная машина. Катя рассказывала, что никто не успевал и пискнуть... так быстро петля затягивалась. Уже когда петля надета, ничего невозможно поделать, так быстро работает электроудав... раз - и всё! Цыган старается глубоко вдохнуть, как водолаз, но умирает очень быстро... электроудав сжимает верёвку, и всё. Цыган писает в штаны и трясёт ногами. У него лицо становится красным-красным, язык высовывается, и смешно пучатся глаза. Ну, это все видели, и мёртвых цыган тоже. Ведь когда они начинают пахнуть по-другому, их увозят. Живые цыгане пахнут не так, как мёртвые. Совсем не так. Некоторым кажется, что похоже, но на самом деле - нет.
     Но ведь папа только использовал цыганскую душилку для выращивания золотых червячков. Папа был хитрым. Но даже очень хитрые могут попасться. Из-за этого погибли червячки, и папа не смог сделать что хотел. Дядя Муть напал на него в раздевалке. Дядя Муть не знал про червячков, но у него с папой давно были плохие отношения. Папа не боялся дядю Муть. Папа говорил, что может убить его одним ударом серпа, как он убил Синего и Кабельщика. Но дядя Муть знал про папин серп, и напал на папу в раздевалке. Папа легко бы с ним справился иначе. Но в раздевалке все были голые, и дядя Муть прыгнул на папу и откусил ему нос и кусок щеки. Папа замешкался, и Муть с друзьями повалили его на пол и били железными трубами, пока он не умер. Трубы они заранее развинтили и спрятали у Лёшки Усосова в шкафчике. Потом они нашли червячков, но червячки тогда уже сдохли.
     Папа ошибся. Папа буквально обосрался. Папа сдулся как блядь, а?
     А Катя в то утро сидела у нас в столовке и ела бланманже. Она медленно слизывала с ложки сладкую кашицу, а взгляд её блуждал по помещению. Она сжала ноги и поёрзала на стуле... буквально снова ей щемяще захотелось. Протолкнуть в свою щелку крепкую лобастую залупу. Насадиться нутром на взбухший мужской мускул и поёрзать. По-новой ощутить мылкий вкус спермы и мускусный аромат лобков и мошонок. Одним хуем Катя никогда не бывала сыта. Она стремилась, чтобы атмосфера вокруг неё сгущалась хуями, и чтобы твёрдые горячие черви протискивались в неё со всех сторон и долбили, долбили, так что сердце словно замирает перед тем как лопнуть. Чтобы слипалась потом глаза, слабели ноги, и хотелось кушать. И чтобы сладко ныло в паху, и больно было какать.
     Катя еще не знала, что дядя Муть убил папу и погубил тем самым золотых червячков. Катя позвонила Сене...
     - Сень, привет... Как дела?
     - О, прет, Катюх... Да се пучком...
     - Слу, ты как нащет заняться любовью?
     Сеня был завсегда не против.
     Через 15 минут он уже подъехал на своём Opel-е.
     Они поцеловались.
     Стояли и с минуту целовались взасос, облизывая друг другу губы, переплетаясь языками и вдыхая запах слюней. Кто ж не любит целоваться, ёбт?
     Потом они поехали к Мигунчику. Там уже собрались... Мопед, Витруха, Зибунок, Могад и Газуго, все молодые ребята, которым едва исполнилось 20, с яйцами, лопающимися от густой молофьи. Сеня сам почти никогда не ебал Катю... только смотрел и надрачивал свой огромный как свая болт. Он раздевался, садился в кресло... мощное тело, стальные мускулы бывшего вольника, толстая синюшная шишка и взгляд змеи... Ребята рвали уздечки - он следил за ходом спектакля. Руководил. Вносил поправки. Поощрял старательных. Карал ослушников.
     Поскольку истинный секс не терпит гандонов, спускать Кате во влагалище строго запрещалось. Но не так давно произошёл казус... юный Гонсалес потерял контроль и не успел вынуть. Неумолимый Сеня подскочил к парнишке сзади (рефлексы борца сработали четко), мгновенно взял на удушающий. Дух покинул Гонсалеса вместе с последними каплями семени. Тут надо заметить, что упомянутый юноша приходился дяде Мутю сыном. Вполне очевидно, что дядя Муть решился на месть. О золотых червячках он не имел понятия. Не знали о происшедшей трагедии и собравшиеся в то утро у Мигунчика. Но план у них был тот же... мстить за Гонсалеса.
     Сначала никто не подавал вида. Парни разделись, пропустили как обычно по 100 грамм текилы, пустили по кругу косяк. Сеня помог раздеться Кате, усадил её на стол и несколько минут нюхал ей ноги (хуи у парней уже стояли торчком, и на залупах блестели капли смазки). Пока Сеня возился с её ногами, Катя в нетерпении обсосала несколько пульсирующих у её лица поплавков. Семен тщательно вылизал ей ступни и, отъехав в кресле, обнажил свой. Разгоряченные парни обступили сочное тело, Катя охнула... Могад, подобравшись сзади, резко проник своим длинным изогнутым членом в её хлюпающее от смазки влагалище. Процесс пошел. Зибунок дал девочке в рот, а Могад уже еле сдерживался... еще десяток размашистых фрикций - и вот уже Катина спина щедро оросилась белёсыми струями. Практически сразу вслед Могаду кончил Зибунок... сперма захлюпала у Кати во рту, потекла по шее. Не сдержавшись, яро дрочивший Мопед сбрызнул малышке в глаз. Та раскраснелась... парни возбудили её до предела, но спускали слишком скоро. Мигунчик перевернул девочку на спину и, закинув ноги на плечи, вставил. Газуго взял её голову, Витруха отчаянно надрачивал.
     Сеня послюнявил кончики пальцев и чуть тронул свой.
     Катерина судорожно выгнулась и зарычала, первый оргазм оросил её потом и подстегнул Мигунчика... с матерным воплем он вышел и обильно эякулировал - Витруха тотчас занял его место. Бурно спустив, Катя расслабленно распростёрлась на столе. В этот момент Газуго освободил от своего хуя её глотку и с долгим стоном кончил Кате в лицо. Одновременно подступило у Витрухи.
     Семен придвинулся. Катя повернула к нему снулые от страсти очи...
     - Сень, ты как?
     - Я щас уже всё... - Прошептал Сеня, привставая (рука его металась вдоль толстого поршня).
     - Давай мне в рот! - Улыбнулась Катя, не обращая внимания на брызнувшего густым фонтаном Витруху.
     - Катюша, девочка моя... - Семен впихнул балду ей в губы и затрясся, тихо скуля. Подвывая, Катерина быстро сглатывала.