– Я вас хочу.

– Что? – Нина Борисовна отступила на шаг.

– Я вас хочу, – повторил я и протянул руку к ее груди.

– Нет!

– Да. Сейчас.

– Нет!!

На нас стали оглядываться. Подошел Игорь, приобнял жещину за плечи, строго взглянул на меня:

– Проблемы?

– Нет–нет, все в порядке. Мы просто беседуем.

Это не я, это она сказала. И бросила на блондина, как мне показалось, не такой уж и ласковый взгляд.

– Ну, ладно. Если что – скажи. А ты, пацан, смотри у меня! Обидишь Ниночку – яйца оторву.

Автоматически все трое посмотрели на то место, что Игорь грозился оторвать. Яйца как яйца, не хуже, чем у других, наверное. И – член. Торчащий.

– Нина?! – блондин вопросительно уставился на свою подругу.

– Я же сказала – всё в порядке. Ты что, ревновать вздумал? Выпрут за это из клуба, и фамилию не спросят!

– Но…

– Никаких «но»! Ты ведь развлекаешься здесь с кем хочешь, и я не ревную. Я тоже – с кем хочу, с тем и развлекаюсь.

– Так он же совсем пацан!..

– Ты хочешь поссориться? Пожалуйста…

Опять меня спросить забыли, черт бы вас всех побрал!!!

– Эй, а ничего, что я здесь стою? Я вам ругаться не мешаю? Если вы уже доругались, то пойдем…те, Нина… Борисовна!

Я дурашливо подал даме ручку, она с вызывающим видом взяла меня под локоток, и…

…И мы двинулись с ней к дивану, который к тому времени Инга с кавалером как раз освободили. Сёма вышел с довольной рожей, подмигнул мне, и игриво шлепнул по попке Нину Борисовну.

Скорчив такую же физиономию, я тоже подмигнул, но не Сёме, а Инге. Та шутливо развела в ответ руками: мол, сегодня ей не судьба уже со мной поиграться.

Дверь за собой я прикрыл. Диван, у другой стенки – кровать. Свет приглушенный.

Мы сели на диван рядышком. Запал, с которым она перепиралась с Игорем, у женщины прошел, и она опять ушла в себя, зажав ладошки между колен.

– Нина Борисовна, я вас хочу. Но не настаиваю. Вы красивая. И… с вами хочется… ну, вы понимаете… Но я не настаиваю!

Женщина какое–то время будто не слышала меня. Внезапно, словно решившись на что–то, она повернулась ко мне, махнула рукой:

– А! Давай. Только… по–быстрому, хорошо?

– Нет, не хорошо. То есть, не хорошо, что по–быстрому. Надо не по–быстрому, а чтоб хорошо…

Я окончательно запутался в словах. Нина Борисовна помогла:

– Я поняла, поняла тебя. Просто я уже сегодня… ну… была с мужчиной (тут она немножко поморщилась), и ты тоже уже… с кем там? С Ингой, кажется?

Я кивнул. Она продолжила:

– Ну вот… Я вижу, что тебе сейчас надо… разрядиться, – она кивнула на мой член, – и поэтому предлагаю: давай сейчас ты просто кончишь. А потом как–нибудь мы с тобой и по–настоящему… может быть. Иди ко мне!

Нина Борисовна откинулась на диване на спину, согнула ноги и развела колени:

– Ну, что ты медлишь? Давай. Пока я не передумала.

Я смотрел на ее красивое тело и дрожал. От волнения, от возбуждения, от страха… Неимоверно хотел наброситься на нее и свирепо оттрахать, и, одновременно, страстно желал сделать что–то очень нежное, приятное, доброе… И – жутко боялся обидеть. Поэтому никак не мог решиться приблизиться.

– Как знаешь…

Колени ее сдвинулись, и девчоночья щелочка взрослой женщины скрылась от моего взора. Неужели навсегда?

– Нет!!! Я… уже иду…

Куда–то напрочь исчезли приобретенные за последнее время опыт и навыки. Я неловко раздвигал ее колени, неловко взбирался на нее, неловко пытался войти… Наверное, у меня ничего не получилось бы, но Нина Борисовна помогла: направила своей рукой…

Что было дальше, я почти не помню. Помню только, что довольно долго не мог кончить, и всё двигался, двигался, двигался…

Когда же, наконец, почти совсем обессилев, выплеснулся, то где–то на задворках мозга коротко блеснула и сразу погасла мысль: а разве можно было кончать вовнутрь?..

– Молодец, – тихо сказала Нина Борисовна, коснулась губами моего лба, а затем легонько столкнула с себя. – Теперь иди ко всем.

– А вы?

Нина Борисовна слабо усмехнулась:

– Вообще–то, после того, что случилось, можно говорить ты, а не вы. Ну, только в этой… компании, конечно. Иди, я чуть позже тоже выйду.

Я вышел ко всем. Игривая компания, к тому же слегка ужа подогретая спиртным, продолжала шалить. Правда, уже немного не так резво.

На Василь Аркадьиче и на пивном животике красовались семейные трусы. Инга тоже надела кружевные трусики ярко–красного цвета. Я спросил у Лиды, что это значит. Оказалось, таким образом участники пятницы–развратницы показывают, что на сегодня секса с них достаточно.

Василь Аркадьич и пивной животик (я так пока и не запомнил его имени) налегали на коньяк, бродили по комнате и щипали за ягодицы по очереди всех женщин.

Люба сидела в одном из кресел и руками теребила член у стоявшего напротив нее с гордым видом туповатого Сёмы, приговаривая, по обыкновению, словечки, от которых непривычные уши мгновенно сворачивались бы в трубочку.

Инга утомленно развалилась во втором кресле с бокалом красного вина в руке, и все время разводила–сводила колени – как будто охлаждала подуставшие после меня и – дважды – Сёмы недавно нахально торчащие из щели, а сейчас спрятанные под трусиками губки.

Рыжая Зоя висла на Игоре, жарко шептала ему на ухо так, что слышно было всем:

– Ну пошли, пошли на диван! Хочу тебя сильно–сильно!..

Игорь злобно поглядывал то на меня, то на дверь, и–за которой вот–вот должна была выйти Нина, и слабо отнекивался:

– Хорошо, хорошо, сейчас пойдем… Подожди немного… Выпей вон лучше пока!

Лида, на правах хозяйки с улыбкой расхаживавшая между гостей, подошла к нему:

– Игорек, что случилось? Не встает твой прибор? Зоя тебе его быстро сейчас полечит!

– Да нет… Нина сегодня какая–то не такая, как всегда…

– Э! Да ты, кажется, ревнуешь? Вот глупенький–то! Нине твоей было хорошо, я это точно знаю, и это тебя должно радовать, а не расстраивать! И вообще, ты помнишь, что у нас ревность категорически запрещена?

Но Игорь уже, кажется, ее не слышал. Он окончательно отмахнулся от назойливой Зои и решительно шагнул в сторону закрытой двери.

Дверь открылась, из нее вышла Нина. В белоснежных ажурных трусиках она показалась мне еще прекрасней.

Нина посмотрела сквозь Игоря, обошла его, как неодушевленный предмет, и протянула руку к пивному животику. Тот молча отдал ей бутылку с остатками коньяка. Нина отпила маленький глоточек прямо из горлышка, затем вернулась к Игорю, чмокнула его в щечку и прижалась спиной к его животу.

Хмуро сдвинутые брови Игоря вернулись на свои места. Равновесие, пошатнувшееся было, кажется, восстановилось, и только неудовлетворенная до сих пор Зоя обиженно вливала в себя очередную порцию вина.

Я поинтересовался у Лиды:

– А что такое с Зоей? Почему она… ну…

– Да ничего. Она, понимаешь, вроде бы и любит секс, и возбуждается сильно, и умеет много чего. Но как дело конкретно доходит до постели, становится чересчур капризной. Потому наши мальчики стараются с ней поменьше иметь дела. А ты молодчина! – Лида засмеялась и подергала меня за член.

– В смысле?

– В том смысле, что я Нину такой счастливой сто лет не видела.

Честно говоря, счастья на лице Нины я не наблюдал. Я вообще был уверен, что со мной она до оргазма не добралась и близко!

– Ну, Лид, не преувеличивай. Где там счастье–то ты видишь?

– Там, где надо. Между ножек.

– Да ладо тебе!..

– Не ладно, а точно. Поверь – я знаю. А ты как? В состоянии еще пошалить? – Лида приподняла рукой грудь, шутливо мазнула соском по моему соску.

– Надо попробовать, – улыбнулся я в ответ.

– А попробуй с Зоей. Может, у тебя получится.

– Вообще–то, я думал – с тобой.

– Со мной всегда успеешь. А с Зоей поучишься, как капризных баб ублажать. Пригодится!

И, повернувшись к той:

– Зоя! Иди сюда! Уступаю настоящего мужчину тебе.

Зоя презрительно скривила губы: мол, тоже мне, мужчина. Сопляк!

Судя по движению губ, именно это она и произнесла беззвучно. Ну, нет! Такой обиды я терпеть не буду! Хватит! Кажется, я уже минимум четверым женщинам доказал, что я чего–то ст`ою в сексе! Из них двум – сегодня. И я громко произнес:

– Хотите анекдот?

Все заинтересованно посмотрели в мою сторону, а Люба даже с чмокающим звуком выпустила из губ Сёмин член, который она совершенно бесстыже обсасывала и облизывала при всей честной компании, и в своем духе изрекла:

– Только если бл*дский, про е*лю.

И продолжила ублажать миньетом счастливо жмурившегося Сёму–спортсмена.

Получив такое своеобразное разрешение, я стал рассказывать:

– Корнет спрашивает у Ржевского: «Поручик, в чем ваш секрет успеха у женщин?». Тот отвечает: «А никакого секрета нет! Просто подхожу на балу к понравившейся даме и говорю ей: дозвольте, мол, вам впендюрить!». Корнет, естественно, удивился: «Да как же так? За это ведь можно и по роже!..» Поручик согласился: «Можно и по роже. Но обычно впендюриваю!»…

Пока рассказывал, я медленно продвигался в сторону Зои. И прямо в лицо ей заявил:

– Дозвольте вам впендюрить!

Зоя хмыкнула и кивнула головой в сторону одной из спален. Я пошел, она вслед за мной, закрыла за собой дверь, уселась на знакомый диван.

– Ну, впендюривай, если такой храбрый. А то ведь можно и по роже!

– Сначала по жопе.

Отчего у меня возникла мысль врезать ей по заднице, я и сам не понял. Просто толкнул ее, повернул соответствующим образом, и весьма сильно шлепнул ладонью по голой ягодице. Получилось звонко!

– Да! Ещё!..