Глава 3. Поездка к морю.

Лето медленно перевалило средину и покатилось в август. Жизнь текла своим чередом, небольшое, но очень приятное изменение внес бабушкин отпуск, в результате чего она стала больше времени уделять мне, а заодно и моему другу, Сашке. Чаще, тоже в связи с отпуском, стал бывать у нас Ефим Львович, да и Милочка, зная, что Верочка летом более свободна, радовала нас своим обществом больше, чем в другие сезоны.

Мы с Сашкой, познав радость онанизма, еще более приятного, если он взаимен, предавались этому занятию по несколько раз в день. Сначала наши занятия были кратковременны, прерываемые играми и другими неотложными делами, но однажды Сашка испытал от моих рук свой первый юношеский оргазм. Он тогда лежал, распластавшись, раскинув ноги и заложив руки под голову, а я сидел рядом и, взяв в кулачок его напряженный петушок, слегка поддрачивал его. Сашка рассказывал о том, как он, когда был у родственников в дереве, подглядывал за купающимися голышом девчонками, мы обсуждали эту интересную информацию и тут, в какой-то момент, я увидел, как Сашка весь замер, вздрогнул несколько раз, а его петушок стал еще крупнее и напряженнее и, вдруг, задрожал и из его дырочки, которую я так любил трогать, когда дрочил, показалась крупная капля белесой жидкости. Сашка ошарашено смотрел на меня:

- Что это было? – весь его вид выражал удивление.

- Не знаю, - ответил я, - а что ты чувствовал?

- Как будто током ударило, только током больно, а это было приятно.

- Смотри, - я показал на его петушок, - он у тебя упал. – Мы заворожено смотрели на Сашкино хозяйство, которое обычно унять было непросто. – Вдруг там что-то испортилось? Бывало, у тебя целыми днями стоял!

- Не знаю, - Сашка явно был озадачен.- Давай, ты еще потрогаешь его, он от твоих рук всегда встает.

Я стал снова играть Сашкиным петушком, безрезультатно.

- Знаешь, нам надо поцеловаться, - заметил я, - обычно это помогает.

- Точно, - согласился Сашка.

Мы впились в губы друг друга, никогда раньше наши поцелуй не были такими крепкими и жаркими, еще бы, надо друга спасать! Казалось всё без толку, все наши старания напрасны, ничто не вернет к жизни Сашкин петушок. И вот, когда уже устали губы и мои пальцы начали, от напряженной работы, неметь, я почувствовал, как жизнь возвращается к Сашкному сокровищу. Петушок начал понемногу напрягаться, увеличиваться, от радости мы закричали, да так сильно, что Верочка, испугавшись, примчалась узнать, что же случилось. Мы наперебой, захлебываясь от радости, стали рассказывать, что произошло с Сашкиным петушком, как он, по Сашкиному выражению, «умер» и как мы всеми силами возвращали его к жизни.

- Смотри, Верочка, - Сашка в восхищении тыкал пальцем в свой петушок, торчащий, будто минуту назад не он висел мягкой сосиской, - он опять стоит!

- Ах, малыши, - Верочка сгребла нас в охапку, прижала к сиськам и принялась целовать в макушки, - какие вы еще бестолковые, хоть уже по одиннадцать лет исполнилось! Давайте я вам кое-что расскажу.

Она уселась на кровать, мы оккупировали ее с обоих сторон и бабушка поведала нам об оргазмах, что это за «звери» откуда они берутся и как к ним относиться.

- Ба, - удивился я, - но мы ведь с Сашкой постоянно дрочим друг другу, да и ты тоже дрочила нам, но оргазмов не было.

- Олежка, я всегда во время останавливалась, да и вы видимо прерывались, если не испытывали их раньше.

- А теперь будешь дрочить до конца?

- Зачем я вам, если вы сами так прекрасно обходитесь?

- Ба! – закричал я, - это совсем другое, скажи Сашка, что это другое.

- Да, - поддержал меня Сашка, - мне всегда хочется, чтоб Верочка дрочила и чтоб Олежка тоже, а еще лучше если вдвоем!

- Ну вы и нахаленыши! – возмутилась Верочка, но мы то видели, что ее гнев шуточный. – Посадила себе на шею! Ну-ка слазьте с меня, а то я вам письки поотрываю!

- Не слезем! Сашка, вали ее, будем держать ее пока не согласится!

Мы вдвоем навалились на Верочку, завалили ее на кровать, попадали сверху, бороли, верещали, терлись об нее, но силы все равно оказались неравными. Верочка сначала очень удачно зажала Сашку между ног, потом обхватила меня, перевернулась и мы оба оказались под ней. Она сгребла нас в кучу и уселась сверху.

- Это что еще за бунт? Или вы забыли, кто тут королева?

- Верочка, прости, - верещали мы, пытаясь выбраться из-под нее, но все наши попытки были тщетными. – Прости, мы больше не будем нападать! Мы будем слушаться!

- Вот так-то, - Верочка слезла с нас, - мало каши ели, чтоб бунты устраивать. Надо, в наказание вас отшлепать, а ну-ка оба встали раком и подставили попки!

Мы, хихикая, слезли с кровати и встали на карачки перед своей королевой, она пару раз, шутя, шлепнула по нашим попкам. Бунт был подавлен, бунтовщики наказаны, в королевстве воцарил мир и королева величественно прошествовала на кухню, заботиться о питании своих поданных.

После борьбы с бабушкой мы были очень возбуждены, наши петушки торчали, показывая, что хоть мы и оказались побеждены, но не покорены, а так как афера, с привлечением королевы в качестве дрочительницы петушков, не удалась, пришлось заняться этим приятным делом самим и, о, чудо, не только Сашке, но и мне удалось додрочиться до оргазма и я познал это блаженное состояние тела и души.

Через несколько дней, когда я, в редком одиночестве, читал про Робинзона Крузо и мечтал о далеких морях и неизведанных землях, ко мне в комнату взявшись за руки и улыбаясь вошли бабушка с Ефимом Львовичем.

- Олежка, - торжественно произнесла бабуля, - мы едем на море!

- Ура, - я подскочил и бросился бабушке на шею, - на море! – я еще никогда не был на море, но всегда мечтал об этом, - а кто это «мы»?

- Мы с тобой и Фима, ему удалось освободиться на две недели. Олежка! – бабушка стала целовать меня, - мы будем купаться в море и загорать! Это здорово!

Действительно, это было здорово, омрачало только, что Сашка остается в городе. Его известие о нашей поездке очень расстроило, да и мне хотелось бы поехать с другом, но… не все желаемое сбывается. Собрались мы за один день и, даже как следует не выспавшись, рано утром упаковав в багажнике и на крыше старенького «Москвича» Ефима Львовича бесчисленное множество сумок, баулов, чемоданов и канистр с запасным бензином, тронулись в путь. До моря мы добирались два дня. Езда сильно утомляла, в автомобилях тех лет кондиционер присутствовал только в виде открытых окон, в которые врывался жаркий, не приносящий облегчения, южный ветер. Пот лился ручьями, я терпел, сколько мог, а потом плюнул на приличие, о котором бабушка напомнила мне перед поездкой и разделся догола. Стало гораздо легче и сидя на заднем сидении я не нервировал своим видом законопослушных граждан. Увидев, как я решил проблему с жарой и духотой, бабушка не стала долго терпеть, тоном, не терпящим возражений, она приказала Ефиму Львовичу остановиться. Переложив на переднее сиденье свертки и сумки, ехавшие на заднем сиденье, занавесив окошки задних дверей простынями, Верочка уселась рядом со мной и решительно сняла платье, под которым, естественно, ничего не было.

- Поехали, Фима!

- Верочка, как я завидую вам с Олежкой, - казалось, что Ефим Львович плавится как сыр на сковородке, - я сейчас лопну от зависти или от жары.

- Так разденься тоже.

- Здрасте пожалуйста! Сами спрятались за занавесками, а мне голому ехать на виду у всех? До первого милиционера? Я то могу, но кто вас дальше повезет, когда меня заберут в кутузку?

- Фимочка, тебе достаточно снять брюки и рубашку и можешь ехать в майке, и с виду прилично и легче будет жару переносить.

- Верочка, - Ефим Львович заулыбался от удовольствия, - вот за что я тебя люблю, так это за светлую голову! – он съехал с дороги на проселок, вышел из машины, быстро разделся и, в одной только майке, повел машину дальше, навстречу нашему отдыху.

Ночевать мы остановились на берегу небольшой речки, близко никого из посторонних не было, так что мы вылезли из машины, даже не позаботившись накинуть хоть какую одежду. Было еще довольно светло, бабушка принялась готовить ужин, а мы, с Ефимом Львовичем, занялись установкой палатки и надуванием матрасов. Когда мужская часть приготовлений к отдыху была закончена, Ефим Львович стал помогать бабушке, а я отправился прогуляться вдоль берега. Оказалось, что не мы одни выбрали этот берег для отдыха – за развесистыми кустами стояла еще одна палатка, возле которой за походным столиком сидели мужчина с женщиной. Они были в купальных костюмах и выглядели довольными от выпавшего им удачного отдыха. Я не ожидал встретить кого бы то ни было, поэтому вылетел на них, как говорится, на полном скаку. Вылетел и замер, только тут до меня дошло, что я совсем голый. Нежданные соседи внимательно оглядели меня и женщина спросила:

- Мальчик, ты кого-нибудь ищешь?

- Нет, - ответил я, - просто гуляю перед ужином.

- А почему ты голенький?

- Мы с бабушкой и дедом всегда голыми ходим, - я с удовольствием исполнил свою давнишнюю мечту, назвав Ефима Львовича дедом.

Женщина встала, подошла ко мне, выглянула из-за кустарника и сообщила мужу:

- Коленька, они действительно голые!

- Правда? – мужчина встал и присоединился к жене. – Вот видишь, дорогая, пожилые люди и совсем не стесняются. Даже внучка приучили, а ты все: «Вдруг увидят, как поймут, а если осудят», надо просто набраться смелости и раздеться. Тем более, здесь, когда мы далеко от дома и знакомых. Надо быть смелее, правда, малыш? – обратился он ко мне.

Не понимая до конца суть их разговора, я, на всякий случай, кивнул.

- Вот видишь, - продолжил мужчина, обращаясь уже к жене, - даже малыш подтверждает. Как тебя зовут?

- Олег, - солидно ответил я,

- Олежка, - мужчина присел возле меня на корточки, - а у вас в семье только вы втроем нудизмом увлекаетесь? – увидев мой недоуменный вид, он разъяснил, - Нудизм, это когда голыми ходят.

- Нет, - я не видел причин скрывать что-то от этого приятного, внушающего доверие, хоть и незнакомого, мужчины и в общих чертах рассказал о родителях, родственниках, Сашке.

- Видишь, Оленька, как люди живут, - мужчина, обращаясь к жене, мечтательно улыбнулся, - может давай прямо сейчас, а?

- Ну не при мальчике же, - смущенно ответила тетя Оля.

- А что стесняться, он ведь нас не стесняется, правда Олежек?

Я снова кивнул головой и дядя Коля, будто ободренный моим согласием, решительно стянул с себя плавки. Его член, немаленьких, кстати, размеров, свободно заколыхался под спортивным мускулистым животом. Головка члена, оголенная, как у Ефима Львовича, большой лиловой шишкой завершала этот, настолько превосходный инструмент, что я даже засмотрелся.

- Колька, бесстыдник, ты что делаешь? – тетя Оля весело засмеялась, - посмотри, малыш от твоей елды даже рот открыл.

- Ничего, - бодро ответил ей муж, - пусть смотрит, он нудист закоренелый, не такое еще видел. Правда, мужик? - обратился он уже ко мне.

Я опять кивнул, мне все больше нравилась это пара, особенно дядя Коля с его большим красивым членом.

- Оленька, а давай мы с Олежкой поможем тебе раздеться, - предложил дядя Коля.

- Вот еще, - хихикнула тетя Оля, - надо будет, сама разденусь, – но я понимал, и дядя Коля, видимо, тоже, что решимости у женщины явно не хватает.

- Любимая, мы все сами сделаем, тебе даже шевелиться не придется. Давай Олежка, я ей лифчик расстегну, а ты спереди его принимай, - мы подошли к тете Оле и, общими усилиями сняли с нее верхнюю часть купальника.

Как только сиськи оголились, тетя Оля подняла руки и прикрыла их.

- Видишь, ничего страшного, - дядя Коля обнял жену и ласково поцеловал, - теперь осталось совсем немножко. Олежек, ты берись за трусики спереди, я сзади и потихоньку тянем их вниз!

Трусики, направляемые нашими руками, плавно, постепенно оголяя чуть прикрытый волосками, лобок, поползли по стройным ногам тети Оли и упали на траву.

- Вот мы и сделали то, о чем говорили, - дядя Коля снова обнял жену. – Теперь тебе надо немного привыкнуть к этому состоянию свободы.

- Коленька, - прошептала тетя Оля, - Олежка на меня смотрит, он меня разглядывает. Смотри, - она, забыв об открывшейся для обозрения сиське, ткнула в меня пальцем, - у него даже петушок напрягся! Я так не могу! Мне стыдно!

- Правильно делает, что разглядывает. Разве можно не разглядывать такую красоту? И что возбуждается, тоже нормально, он ведь мужичок, а ты красивая женщина. Тебе надо просто привыкнуть к чужим взглядам. Что Олежка, красивая у меня женушка?

Я не успел ответить, потому что от нашей палатки раздался голос бабушки, призывающий меня на ужин. Я быстро попрощался с новыми знакомыми и, на радость тети Оли, убежал.

После ужина Ефим Львович сказал, что хочет лечь спать пораньше, забрался в палатку и вскоре засопел. Бабушка, убрав со стола, позвала меня к себе, усадила на коленку и спросила, откуда это я прибежал с торчащим петушком. Я рассказал ей о соседях и как помогал им стать нудистами.

- Интересно, - заметила бабушка, - вечно тебе везет на какие-то истории, то тетка в автобусе, то эти соседи. Судя по твоему рассказу, они тебе понравились?

- Да, - ответил я, - они такие классные! Особенно дядя Коля! – я рассказал, как он беседовал со мной, как со взрослым.

- Хочешь, пойдем к ним? Я тоже заинтересовалась ими.

Конечно, я хотел, мы взялись за руки и направились в сторону соседской палатки. Солнце уже почти село за горизонт, вечерняя синева окутывала деревья и кусты. Наши соседи сидели около палатки, наслаждаясь прохладным вечерним воздухом, который они, казалось, старались, впитать каждой клеточкой своих обнаженных тел.

- Здравствуйте, соседи, - голос бабушки прозвучал в вечерней тишине неожиданно и громко, - мы пришли к вам в гости, давайте знакомиться. Я – Верочка, а Олежку вы уже знаете.

Восторженные глаза дяди Коли и тети Оли были обращены к бабушке, они осматривали ее обнаженную, статную, для своих лет, фигуру. Как я заметил, а это трудно было не заметить, наибольшее впечатление на соседей, особенно на дядю Колю, произвели Верочкины сиськи, которые своими размерами вдвое превосходили не самые маленькие сисечки тети Оли. Соседи встали и подошли к нам.

- Здравствуйте соседушка, - дядя Коля, протягивая бабушке руку, все еще продолжал пожирать глазами ее сиськи.

- Здравствуйте, Верочка, - пожала бабушке вторую руку тетя Оля. – Вы знаете, мы только сегодня впервые разделись, по крайней мере я, так что еще немного смущаемся, не обращайте на меня внимания.

- Оленька, - бабушка ласково погладила ее по плечу, - Олежек меня уже посвятил в ваши секреты. Хочу заметить, что вы так прекрасны, что вам нельзя стыдиться своего тела, вы должны гордиться им. Коленька, вам я комплименты делать не буду, все-таки мужчина, но выглядите вы прекрасно, особенно, - бабушка опустила глаза, - в некоторых интимных частях своего тела.

- А у меня, прекрасная Верочка, - дядя Коля с трудом оторвал взгляд от бабушкиных сисек, - просто нет слов, чтобы выразить восхищение вами, вашей фигурой и, особенно, некоторыми выдающимися частями вашего тела.

- Спасибо, дорогие, - бабушка улыбнулась, - куда путь держите. И еще, давайте сразу на «ты», идет?

- К морю едем , - ответила тетя Оля, - давайте пройдем к столу, присядем.

Взрослые расселись на стульях, я мне не хватило, поэтому я ни мгновения не сомневаясь, залез к бабушке на колени.

- Мы тоже на море, - казалось, бабушка обрадовалась, что соседям туда же куда и нам, - вы куда-то в определенное место, или …

- Вот именно, или…, - ответил дядя Коля, - хотелось бы куда-нибудь, где можно, вот так как здесь, не стесняясь.

- Тогда вам надо ехать за нами. Мы знаем отличное местечко, где наши собираются, море рядом, чисто, местные не беспокоят, думаю, вы не пожалеете, если составите нам компанию.

- А где ваш спутник, - заинтересовалась Ольга, - такой импозантный мужчина… Ты извини нас, Верочка, но мы, чтобы немножко освоиться, за вами подглядывали.

- Он лег отдыхать, понимаете ли, всю дорогу за рулем, возраст…

Дальше потекла размеренная беседа обо всем и ни о чем, Николай принес бутылочку вина, взрослые выпили немного, потом еще, я пригрелся у жарких бабушкиных сисек и стал засыпать. Бабушка заметила мое состояние и решила, что нам пора возвращаться, но Ольга предложила свои услуги довести меня до палатки.

- Мне надо немного пройтись, чтобы полнее ощутить новое состояние, а вы тут с Колей поболтайте, вон и винцо еще не кончилось.

Она подошла ко мне, взяла за руку:

- Пойдем мужичок, покажешь дорогу к вашему вигваму. Мы вступили в темноту, плотной стеной окружающую соседскую палатку. Идти нам было совсем немного, но ночью расстояния удваиваются, Оля обняла меня за плечи, прижала к себе, я обхватил ее, получилось, что моя рука, из-за разницы в росте обняла бедра женщины, мне вдруг захотелось погладить Олю по попе, я подумал, стоит ли спрашивать разрешения, решил, что не стоит и, погладил. Ольга тихо засмеялась:

- Ах ты, маленький ловелас! Захотелось тетку по попке погладить? Ну погладь, тетка сегодня в разнос пошла, так что можешь гладить.

У Ольги упругая, широкая попка, гладить ее – одно удовольствие, почему же я должен останавливаться, тем более она сама разрешила?

– У тебя девочка есть? – мы остановились около палатки, из которой слышался храп Ефима Львовича.

- Только друг.

- Да-да, помню, ты говорил, Саша, кажется. А вы с ним играете? Ну, не в шахматы, а по другому…

- Играем, - мне начинал нравиться разговор с Олей, - мы с ним целуемся.

- Правда? – Оля присела рядом со мной, - Ты можешь показать, как вы целуетесь?

Почему же не показать, тем более, что Олины губы, как бы случайно, оказались совсем рядом с моими. Оля приоткрыла губки, пропустив мой язык себе в рот, поцелуй получился недолгим, но очень сладким, настолько, что мой петушок стал напрягаться.

- Ух ты, даже дух захватило, совсем не как мальчик целуешься. А ты еще с кем так целовался?

- Со всеми нашими, с бабушкой, Фимой, Милочкой.

- А еще как вы с Сашей играете?

- Дрочим друг другу, - Оля от неожиданности даже присвистнула. Я подумал, что она не знает это слово и поспешно разъяснил, - берем в руки петушки и играем ими.

- Вот так? – Оля протянула руку, взяла пальчиками мой петушок и стала ласково его дрочить, - ты смотри, он у тебя опять стоит. Что же ты мне не дрочишь?

- А как, у тебя же нет петушка? – удивился я.

- Ты засунь мне руку между ног и поиграй с моей писей, - я пододвинулся к Оле, просунул руку между ее роскошных ляжек, стал перебирать по писе пальцами, как той тете в автобусе.

- Как приятно, - промурлыкала Ольга. - А хочешь, мы с Колей будем твоими друзьями?

- Очень хочу, - я продолжать шевелить пальцами по гладковыбритой коже Ольгиной промежности, - но как Коля отнесется к нашей дружбе.

- Он будет очень рад, это он просил меня с тобой поговорить, ты ему сразу понравился, а он тебе?

- Тоже, - радостно ответил я, - очень-очень. Он такой… большой, красивый!

- Видел, какой у него большой член? – пальцы Оли быстрее забегали по моему петушку, - хотел бы его потрогать?

- Да, очень хотел бы, - я был счастлив от прикосновений Ольги, разговора с ней, от тог, что ласкаю ее письку.

- Все, решено, дружим, завтра едем вместе, а сегодня тебе пора спать, дай я тебя на ночь поцелую, - я в готовности подставил губы, но Оля склонила голова и поцеловала меня прямо в петушок. Я, от неожиданности замер, а Оля, еще несколько раз поцеловав петушок, встала, развернула меня лицом к палатке и ласково шлепнула по попке

- Спокойной ночи, дружок.

В палатке, в тусклом свете ночника, я увидел Ефима Львовича, который во сне разметался по всем матрасам. Я пристроился рядом, попытался заснуть, но Ольга и ее поцелуи не давали сну одолеть меня. Тут Фима, во сне повернулся лицом ко мне и я увидел, что его член напряжен, я даже не успел подумать, что делаю, а руки сами потянулись к торчащей плоти. Я не подумал, что Фима может проснуться от моих прикосновений, но стоило мне несколько минут подрочить ему член, как он неожиданно открыл глаза и спросил.

- Олежек, а где Верочка?

- Она у соседей, - от испуга я выпустил член Фимы из рук.

- Ну что ты отпустил мою писюльку? Ей так приятно! Продолжай, миленький!

Я снова взял член в руку и продолжил ласки. Но мне хотелось другого, хотелось, как Оля мне, поцеловать член Фимы. Продолжая дрочить, я набрался смелости и сказал:

- Фима, я хочу поцеловать тебя.

- Конечно-конечно, маленький! Поцелуй конечно, - он придвинулся ко мне.

- Не в губы, а туда, - я кивнул головой в сторону его паха, – хочу поцеловать тебе член,

Если бы на палатку упал метеорит, он произвел бы на Ефима Львовича меньшее впечатление, чем мои слова. Профессор замер, несколько секунд изумленно смотрел на меня а потом сказал

- Малыш, я об этом даже мечтать не мог, но если ты этого хочешь, то давай, пососи.

Ободренный его согласием, я склонился над членом Фимы и стал чмокать его оголенную головку. Быстро поняв, что это мой первый опыт в сосании членов, Фима сказал:

- Давай я покажу тебе, как это делается.

Я лег на спину, приподнял голову и стал смотреть, как профессор аккуратно, двумя пальчиками, сдвинул кожицу на петушке, оголив маленькую залупу и, приводя меня в неописуемый восторг, стал языком водить по залупе, будто мороженое лизал. От наслаждения я уже был готов кончить, когда он перестал лизать, а взял весь петушок в рот и стал сосать, как леденец на палочке. Выдержать долго такую сладостную пытку я не мог и кончил прямо ему в рот, а Фима продолжил сосать, пока петушок не стал совсем маленьким.

- Понял? - Фима выпрямился и, когда я кивнул, сказал, - ну а теперь твоя очередь.

Теперь уже я склонился над его членом, и принялся водить языком по лиловой залупе, полизав, я пошире открыл рот и погрузил залупу себе в рот. То ли рот у меня был небольшим, то ли член Ефима Львовиче слишком большой, но во рту у меня уместилась только залупа и еще чуть-чуть, но я очень старался, водил головой вверх-вниз, стараясь как можно сильнее заглотить член. Фима извивался подо мной, постанывая, я каждой клеточкой чувствовал, как ему хорошо от моих ласк и мне нравилось ласкать его все больше и больше. Мне так понравилось сосать член, что хотелось, чтоб это не коналось, но Фима вдруг застонал, задергался, его член стал пульсировать и выпрыскивать мне в рот струйки теплой чуть солоноватой жидкости. Я понял, что это сперма, но, вспомнив, как действовал Фима, убирать голову не стал, и позволили профессорскому члену полностью разрядиться мне в рот.

- Ох, малыш, ублажил старичка! - Ефим Львович был доволен, как обожравшийся рыбой кот. – Как ты только додумался? Я уже года два, как мечтал тебе в ротик засадить!

- А мне только сегодня об этом мысль пришла, - я еле оторвался от опавшего, полностью умещающегося во рту, член Ефима Львовича. Я не ожидал, то мне так понравится сосать его член, ощущать, как он движется у меня во рту, выплескивает сперму, а потом медленно теряет силу и упругость. Кстати, о сперме, после того, как она до последней капли вылилась мне в рот и полностью заполнила его, у меня было два варианта, выпустить член изо рта и выплюнуть сперму или проглотить ее. Лишаться удовольствия сосать член мне не хотелось, так что я выбрал второй вариант и в три глотка постарался проглотить сперму.

- Спасибо тебе, Олежка, - Ефим Львович, взял меня за щечки и смачно поцеловал в губы, - м-м-м, как вкусно, понравилось сперму глотать?

Я смог только кивнуть зажатой его руками головой.

- Бабушке расскажем, как мы развлекались? – я пожал плечами, - ладно пока не будем, - он наконец-то отпустил мою голову, - давай спать, а то завтра рано вставать.

Мы улеглись, я попробовал заснуть, но тут раздались приглушенные голоса – это соседи провожали бабушку. Они остановились около палатки, какое-то время слышался их говор и тихий смех, потом полог палатки откинулся и бабушка влезла внутрь. Несколько мгновений бабушка привыкала к полутьме, царящей в палатке, потом улеглась рядом с Ефимом Львовичем.

- Как пообщались, - прошептал, думая, что я сплю, Ефим Львович, - как соседи?

- Прекрасные молодые люди, - также шепотом ответила бабушка, - едут на море. Я пригласила их с нами, ты не будешь возражать? Начинающие нудисты. Николай конечно посмелее, а Оленька еще немного стесняется, но думаю, скоро привыкнет. У Коли такой член, прелесть! Крупный, толстый, как поршень?

- Что, уже попробовала?

- Он на мои сиськи все время пялился, я сразу поняла, что ему хочется, так что, когда Оля повела Олежку к палатке и он упал передо мной на колени, я не смогла устоять. Боялась, что не успеем до прихода Оли, но она почему-то задержалась, так что мы успели вовремя.

- Да ты просто развратница! – Ефим Львович немного помолчал, - а мы с Олежкой оральным сексом занимались!

- Что? – Верочка подскочила с постели, - добрался таки до ребенка. Ах, ты гаденыш!

- Верочка, не кипятись, он сам начал, - оправдывался Ефим Петрович.

- Знаю я тебя – «сам начал», давно уже к нему, подбирался. Посадит на колени и тычет членом в попку! Не трахнул, хоть?

- Ну что-то Верочка, как я могу?

- Точно так же как член ребенку в рот засунул, - с каждой фразой голос Верочки становился все тише, пока вновь она не перешла на шепот, - ему хотя бы понравилось?

- Мне кажется понравилось, - Ефим Львович, видимо вспомнив о том, как я сосал у него член, судорожно сглотнул, - как я кончил, малыш не хотел выпускать член изо рта и сперму проглотил. Верочка, - он приподнялся, - у меня встал, я тебя хочу!

С самого начала их разговора у меня пропал сон, я тихонько лежал, вслушиваясь в каждое слово и незаметно подглядывая. Мне стало очень интересно, чего же захотел Ефим Львович от бабушки, уже надеялся увидеть, но бабушка сказала:

- Никаких «хочу», ты уже сегодня свое получил. Да и я тоже, Так что – спать!

Оказывается, ничего нового сегодня я не узнаю, осталось только заснуть и мирно проспать до утра.





Желающих пообщаться, высказать критические замечания и пожелания прошу проследовать на e-meil zebra0909@rambler.ru ответить постараюсь всем.